Владимир Матвеев - Каракал

Едва их небольшая компания из оставшихся пяти разумных, принадлежащих к Клану Хаэрсов, оказалась в десятке метров от входа, дверь, ведущая в харчевню, с грохотом отлетела в сторону и по трем ступенькам к их ногам скатилось тело человека.

— Ты ничего не перепутал, наемник? — На пороге появилась хмурая монументальная тетка с огромным половником наперевес. — Когда это Дородея путалась с тареамами?

Весь вид этой женщины не сулил ничего хорошего державшемуся за глаз воину. Матвею даже послышалось тихое его поскуливание. Видимо, боевая тетушка приложилась не слабо.

— Наемники-тареамы убили ее мужа много лет назад, — словно забыв, что муж у них не совсем вменяемый, прошептала ему на ухо Альтива. Но тут же спохватилась. — Ой, Малыш, я и забыла, что ты у нас молчун и принимаешь окружающий мир по— своему.

«Какая же ты умничка, Аля, — умилился про себя парень. — Даже шёпотом дебилом не обозвала. Вот хочешь верь, хочешь нет, но уходить от вас не хочу. Хрен с ними, с вашими возможными воздыхателями, разобрались бы как-нибудь. Тем более не слышал я еще ни одной обмолвки, что они есть у вас. Но надо милая, надо».

— Тетушка Дородея! — радостно воскликнула эльфийка, и от хмурой женщины не осталось и следа.

— Альтива! — не менее радостно крикнула она. — Дочка! — засеменила она по направлению к ним, смешно переваливаясь из стороны в сторону.

Дородея была дворфой, и это была первая женщина, встреченная здесь Матвеем, которая не сразила его своей красотой. Нет, и она когда-то могла похвастаться своей поленницей из ухажёров, которые падали к ее ногам. Вот только было это очень давно, хотя и сейчас искры былой обаятельности нет-нет да проскакивали в ее облике. Но больше всего она в данный момент напоминала даже не тетушку, а бабушку, к которой хотелось прижаться и вдохнуть запах ее передника, пропахшего пирогами, блинами и кашами.

Подбежав к эльфийке, она встала на цыпочки и обняла ее, успев облобызать в обе щеки. А потом посыпался град вопросов. Причем с обеих сторон. Но главное было в том, что женщины и не нуждались в ответах на них, важен был сам процесс.

— Ой, дочка, исхудала как. Что ж ты не питаешься нормально? Но ничего я тебя откормлю. А где Хэльда? Наверняка с Нанзиэтом ушли на командирское совещание. А это что за молодец? Не муж ли? Точно муж, вон как держишься за него. Жалко, что человек. Но любовь зла, полюбишь и воргена.

Примерно так это звучало со стороны. Сначала вопросы и ответы на них сыпались в сторону Альтивы, потом вектор поменялся и уже эльфийка, повиснув на руке Матвея, обрушивала словесный водопад на добрую тетушку. За каких-то пять минут парень узнал больше, чем за полтора дня путешествия до крепости из подслушанных им случайно разговоров.

А потом был праздник живота. Стол Ивана Васильевича из нетленной комедии Гайдая с его «головами щучьими с чесноком» и «почками заячьими верчёными» в сравнении с кушаньями Дородеи был как студенческая столовая и ресторан, имеющий в активе не одну мишленовскую звезду. Изысков не было, но назвать стряпню этой дворфы просто вкусной, язык не поворачивался. Еда, по мнению парня, была восхитительной. Он даже успел пропустить кусок разговора и понял, что он каким-то образом касался его, увидев сочувственные взгляды, которые тетушка бросала на них с эльфийкой.

А потом пришла Хэльда с Нанзиэтом, и все повторилось по старому сценарию, только теперь роль плюшевого мишки, которого тискают, досталась беркате.

— Как насовещались? — спросила Альтива, когда обнимашки Хэльды и Дородеи закончились.

— Подофти, — отмахнулась та, давясь куском сочного рыбного пирога.

— Если гресса не против, я расскажу, — взглянул на нее чопорный Нанзиэт.

— Угу, — кивнула та.

— Все воины Хаэрсов и маги идут на восточную стену. Впрочем, как и от остальных кланов. Лучников распределили по гнездам, я старший в левом. Со мной десяток стрелков и пара воинов ближнего боя, так на всякий случай. На стене за командира Вагард Томкару, ему подчиняются командиры клановых отрядов. Магами командует Банията Томкару.

— Что ж, — пожала плечами эльфийка, — все вполне логично. Гранд Боя и почти Гранд Вязи командуют на стене. Лучший лучник Семиградья в одном гнезде…

— Я всего лишь в десятке, гресса, — поправил ее Нанзиэт.

— Не скромничай, — махнула она рукой. — Четыре выигранных турнира. В том числе и последний — это больше чем у любого другого. Как понимаю, в правом гнезде тоже не новичок будет сидеть?