Владимир Матвеев - Каракал

— Силь’вэт’Триас Сис’эриан, я предлагаю тебе со мной размяться, — с ухмылкой подошел к девушкам Вагард. — Я с удовольствием разгоню кровь после седла.

— Фагард Томкару, — ухмыльнулся ящер. — Мосшет меня и сшитают недалеким садирой, но я не дурак, чтобы сшвясыватьшся с Грандом Боя. Вот сштану хотя бы Докой, тогда и подумаю над твоим предложшением. Сшесть имею, грессы, — кивнул он и пошел в сторону своего отряда.

— Честь он имеет, — сплюнула Хэльда. — Если бы она была у него, он бы не подошел к нашему мужу. Спасибо, Ваг, что вмешался.

— Не за что, Хэль, — улыбнулся тот. — На самом деле он неплохой парень, вот только задиристый уж очень.

«Ну, морда крокодилья, — очнулся парень. — Я тебе этого точно не забуду никогда. Если наши дорожки пересекутся, я обязательно посмотрю, на самом деле ты настолько крут или только к слабоумным любишь приставать. Мало того, что напугал до усрачки, так еще и насмехается, скотина холоднокровная. А вот заступничество жен и Нанзиэта было приятным, черт побери. Нда, этот мир мне начинает нравиться все больше и больше. Здесь уж точно бы не сдали мужа-дебила в желтый дом, прикарманив его денежки. Вон как встрепенулись, хоть у меня всех сбережений как в той поговорке «хрен да душа». Не в обиду латышам, конечно».

— Значит, все же Скамма, — возвращаясь на свое место, задумчиво проговорил харизматичный беркат.

«Они что тут обсуждали подробности нашей свадьбы? — чертыхнулся Матвей. — Диверсант хренов. У него под носом ведут разговоры о нем, а он увлекся увлекательным зрелищем приготовления похлебки. А ты что на меня опять смотришь, как прокурор на рецидивиста?»

Парень рассеянным взглядом прошелся по Белоснежке.

— Он самый, Ваг, — грустно ответила Хэльда, пристроившись с правой стороны Матвея. С левой подсела Альтива.

— Ваш муж не всегда был умственно отсталым, — неожиданно произнесла сестра Вагарда.

— Ты тоже так думаешь? — вскинулась его жена, которая эльфийка.

— Когда подошел Сэиль’вэт’Триас, он незаметно сдвинул кинжал, чтобы удобнее было его выхватывать.

— Заметила? — одобрительно ухмыльнулся беркат. — Молодец. Он действительно сделал это, почти незаметно. Я едва уловил его движение. Быть готовым к возможной схватке — это рефлексы воина. Хотя судя по его посадке в седле, об этом и не скажешь. Но ведь и дворфы наши далеко не наездники.

«Блин, опять косяк, — злясь на самого себя, подумал Матвей. — Ну а куда тут денешься, если это рефлексы тела и есть? Они у меня очень часто опережают мысль».

— Но все равно лучше него сидят в седле, — поморщилась Хэльда.

— Это да, — согласился с ней Ваг.

— И вы даже имени его не знаете? — это снова Белоснежка.

— Нет, — помахала головой Аль, — мы зовем его просто Малыш.

— Не отчаивайтесь, девочки, — как-то тепло улыбнулась Банията. — Даст Небесный Гончар — все устроится. Кстати, Ваг, — повернулась она к брату. — Я, когда смотрю на него, не могу отделаться от мысли, что где-то уже видела это лицо.

— И у тебя тоже? — удивился тот, а сестренки Хаэрс навострили ушки. — А я думал, что это только моя фантазия. Цепляется за что-то взгляд, а понять не могу.

— Наш муж знаком вам? — спросила за себя и сестру Альтива.

— Нет, Аль, — Белоснежка махнула своими снежными локонами. — Если бы я его видела, то уж точно бы не забыла. Но вот есть в его облике что-то смутно узнаваемое.

— Давайте отдыхать, — прекращая разговор, поднялся Вагард. — Сестра права, даст Гончар, разберемся со всем. Сейчас надо думать и готовиться к тому, что нас ожидает на Трехзубом.

«А вот это правильно. Вот это ты молодец. Давайте уже баиньки, а потом я с вами попрощаюсь».

— Бят, сходи посмотри, чтобы маги правильно «сигнальную сеть» раскинули.

— Хорошо Ваг, — пружинисто вскочив, ответила та.

«Убег, зараза, — от досады сплюнул про себя парень. — Да что же это такое? Подвернется мне случай смазать лыжи или нет? Валить, валить нужно, причем очень срочно. Еще день другой, и я не смогу это сделать. Просто не захочу».

Матвея можно было понять. По его же мнению, он попал в какой-то нереальный мир. На Абидалии процент красивых женщин ко всему их количеству просто зашкаливал за все разумные пределы. Он их, конечно, не так много и видел, но все они, практически без исключения, заставляли задерживать на себе его взгляды. Причем их красота не шла ни в какое сравнение с красотой подиумных красоток с Земли, которые, по уверениям того же Задорнова, могли родить только косточку.