Владимир Матвеев - Каракал

Фурия хмыкнула и оглянулась, ища поддержки, но таковой практически не оказалось. Так, несколько «хихишек» — ближайших друзей, видимо.

— Бесовка, — почувствовав, что девушка встала за спиной справа, спросил у нее Матвей, чуть повернув голову, — мне показалось, или меня действительно хотят обидеть? Название отряда зачем-то исковеркала, язвит. Девочка, — раздражение все же вырвалось наружу, и он поднял взгляд на довольно взрослую фурию с красивым, но отталкивающим из-за бледно-голубых холодных глаз, лицом, — ты перенесла в детстве психологическую травму, а теперь стараешься отыграться на первом встречном?

— Вот демоны, — справа неожиданно выругалась Кинзи. — Чтоб тебя, Каракал…

— Что? — не дал ей парень договорить. — Я-то тут при чем? Только вылез на свет, а меня уже помоями обливают.

— Так вызови меня, — усмехнулась нарывающаяся на скандал фурия.

— Киэда, — в этот момент раздался еще один голос. Вот он был действительно не просто командный, а властный. Такой точно игнорировать себе дороже будет. Однако этой самой Киэде, видно, попала шлея под хвост, и ее понесло.

— Ну, что ты озираешься, мальчик, — выделила она голосом обращение. — Неужели не хватит мужества потанцевать на перекрестке с девочкой?

— Лейт Киэда Новус, — снова раздался голос фурийского командира, но уже ближе.

— Ты не можешь запретить мне поединок, капитан, — посмотрела она за левое плечо Каракала. — Я в своем праве, вызывая этого невежу на перекресток. Он оскорбил меня.

— Дурдом, — покачал головой Матвей и добавил, ни к кому конкретно не обращаясь: — Да я даже слова не сказал.

Но оглядевшись, он вдруг понял, что ситуация давно перешла ту черту, до которой она была и могла оставаться и дальше просто небольшой перебранкой. На Каракала смотрели десятки, а может и сотни глаз, и ждали его решения. И отказаться от боя он просто не мог. Не тот это был мир, где такой поступок не имел бы последствий. Причем последствий не только для самого Матвея, но и созданного им отряда. Все те очки рейтинга, которые он уже заработал и смог бы заработать в будущем, не играли бы роли, едва наниматели узнавали, кто командир прайда. И он даже примерно знал, что они при этом говорили бы.

«А-а-а, это тот тип, что отказался от поединка? Да зачем такой нужен. Нам нужны воины, а не трусы».

— Идиотизм, — еще раз покачал головой Матвей. — Страна победившего феминизма, блин. Я вызываю тебя, леди, — куртуазно поклонился он. — Довольны?

— Вполне, — кивнула та, лучась от предчувствия забавы. — Сталь и магия. Здесь и сейчас. До смерти.

— Я не хотел, — как бы извиняясь сразу перед всеми фуриями, парень приложил руку к сердцу и посмотрел вокруг, но в ответ от них увидел лишь жалостливые взгляды.

«Да ну нафиг, — перевел эти взгляды Матвей и выругался. — Меня что, списали уже? Меня учили, что девушек надо уважать и не дергать их за косички, но ты нарвалась, деточка».

— Бери оружие, сморчок, — ухмыльнулась фурия, направляясь в центр форта, где можно было различить что-то наподобие площадки для поединков, так называемый перекресток, название которого пришло из глубины веков.

— Еще и обзывается, — Матвей сделал глубокий вздох, потом второй, чтобы унять уже даже не раздражение, а злобу, гнев, бешенство, вызванные поведением этой фурии. — Бесовка, дай мою МПЛ.

Девушка кивнула и скрылась в палатке.

— Каракал?! — перед парнем встала настоящая красавица-аристократка с властным взглядом сапфировых миндалевидных глаз. Такому взгляду обучить невозможно, с ним можно только родиться.

На девушке была мифриловая кольчуга. На воинском поясе — шикарная сабля в великолепных ножнах. В ее рукояти большой драгоценный камень, сверкающий идеальной огранкой. Золотая пряжка на поясе, а вот серебряная фибула кусающего себя за хвост дракона, держащая великолепный плащ на ее плечах, смотрелась довольно просто, но вместе с тем органично. Но самое главное — это стоящие на пару шагов позади этой леди девушки. Два милых создания с взглядами-прицелами, которые сначала стреляют или применительно к Абидалии режут, а только потом начинают разбираться, что да почему. И у этих девушек такие же фибулы в виде серебряных драконов.

— Леди! — парень просто не смог бы с ней дурачиться и изображать из себя шута. По крайней мере не сразу.

— Я знала, что твое поведение — это что-то вроде протеста, — улыбнулась краешком губ она.

— Ни в коем случае, — поторопил разуверить ее Матвей. — Никакого протеста, никакого противопоставления себя другим. Просто я не ханжа, веду себя так, как считаю нужным. Без причин стараюсь не задирать, но обидят меня или моих друзей, обязательно заряжу в ответ. А то есть личности, которые с трибуны кричат о недопустимости мата в нашей жизни и уже пишут закон о его запрете, а потом в кулуарах обсуждают будущий закон, да с таким матерком, что портовые грузчики начинают думать о том, чтобы пойти в институт благородных девиц. Причем надеются, что их примут туда без экзаменов.