Владимир Свержин - Крона огня

Четверо драконов на бреющем полете, широко расправив огромные крылья, пронеслись над крышами Форантайна. Видя радостное возбуждение хозяйки замка, весь остальной гарнизон, хоть и с некоторой опаской глядевший в небо, тоже бурными возгласами приветствовал нежданную подмогу. Когда же вскоре над лесом, скрывавшим от глаз парижский тракт, на горизонте также показалось облако пыли, защитники Форантайна и вовсе с ликованием начали стучать клинками о щиты, демонстрируя буйный восторг. Сам кесарь Дагоберт, покрытый ратной славой в битве с абарами, вел свои войска навстречу вражеским полчищам.

Командовавший неприятельскими ратями Пипин Геристальский также не замедлил по достоинству оценить произошедшие на поле боя изменения. Надежда с ходу всеми силами обрушиться на беззащитный замок, взять его на копье растаяла, как дым. И без того Форантайн был готов к обороне, так что даже с помощью хаммари удалось бы захватить лишь развалины, густо политые кровью. А теперь вдобавок еще эти проклятые драконы и войско юного кесаря…

«Как только он проведал о моих планах?! — надменное лицо вельможи исказила брезгливо-презрительная усмешка. — Ну что ж, много знаний — много печали. — Он посмотрел в синее небо, где, разворачиваясь в линию для атаки, парила четверка драконов. — Конечно, обычному человеку с такими опасными тварями тягаться глупо, но у хаммари к стражам рубежа свои вечные счеты. Пусть же они ими и занимаются. А я, — Пипин, будто намереваясь лично броситься в атаку, вытащил преподнесенную черным господином спату, — я позабочусь о драконьем выродке и его глупых людишках. Мы уничтожим их всех до единого!»

Пипин вскочил на коня и взмахнул клинком, будто отрубая голову невидимому врагу. Сопровождавшие военачальника бароны ответили ему громогласно, но все же без особого энтузиазма. Одно дело рубить соседей и приятелей в спорах за соседний виноградник или охотничьи угодья, и совсем другое — когда в спину тебе дышат чудища, какие и в кошмарном сне не приснятся. Заметив это, Пипин Геристальский поморщился, но продолжал командовать, надеясь собственным примером вдохновить приунывшие войска. Он кивнул одному из пажей:

— Во весь опор скачи к Шарлю, пусть отводит свой отряд. А вы, — он повернулся к стоявшим чуть поодаль соратникам, — разворачивайте отряды широкой дугой, крепите фланги. Драконы — не ваша забота, ваша — люди. И помните, большая часть из них — богатеи с того берега Луары, они слишком любят жизнь, чтобы доблестно сражаться. Возьмите их голыми руками, на каждом из них драгоценностей больше, чем в сокровищнице каждого из вас. Каждый из пленных — это изрядный выкуп! Каждая голова — достойная награда от меня. Вперед, мои славные воины! Я дарю вам всех этих негодяев!

Мы развернем строй между лесом и виноградниками и тем обезопасим фланги. Когда же Дагоберт ударит, ложно отступим в центре, чтобы крылья нашего строя сомкнулись и окружили этого драконьего ублюдка и всех, кто пошел за ним. А потом я возьму Форантайн, — наверняка, увидев, как мы расправились с кесарем, тамошние бароны не пожелают более обнажать мечи за безнадежное дело. Я помилую каждого из них, кто добровольно придет под мои знамена. Все же прочие — не заслуживают жизни! Их завоеванные земли будут розданы победителям.

Последнее заявление вызвало несколько больше оживления среди военачальников. Но все же должного ликования в голосах не слышалось. Тогда раздраженный Пипин выкинул последний козырь:

— Смотрите на моего сына, он еще совсем мальчишка, однако любого из вас научит сражаться с врагом.

Среди баронов прокатилась волна глухого ропота, но, все же опасаясь за свою ратную славу, они начали погонять коней, чтобы поскорее выдвинуть свои отряды на указанные рубежи. Сама по себе позиция была недурна и, если укрепить фланги отрядами лучников, набранных из охотничьих селений, то замысел сражения вполне мог удаться и без всяких хаммари. Прямо сказать, присутствие этих тварей за спиной нервировало франков куда больше, чем подступающий все ближе противник.

Между тем войско кесаря уже вышло из дальнего леса и стало разворачиваться для боя. Пипин досадовал: сейчас у него был несомненный выигрыш во времени и, если бы удалось атаковать Дагоберта еще на марше, победа была бы гарантирована. Однако с таким настроением — кто знает, чем обернется атака? Не побегут ли его соратники, утратив плечо соседа? Не решится ли кто из баронов вовсе перекинуться на сторону кесаря? Лишь только в оборонительном бою, когда за спиной его армии стоят хаммари, когда сами его люди будут повязаны кровью — можно рассчитывать на успех! Конечно, оборона куда менее почтенна, нежели прямой бой, отчаянный натиск сшибки. Но победа оправдает все! Остановить его контратаку будет невозможно! Совершенно невозможно!