Дмитрий Болховский - Ход в Шаолинь

– О-о-о… это очень ценная вещь, господин… – Старик заулыбался, когда понял, в чем дело. – Фэй Цзя это устроит.

– Ну и отлично, – сказал Серега. – А теперь давай… греби, не расслабляйся, – добавил он, резко сменив улыбку на строгую физиономию.

Рыбак опять закланялся, пятясь спиной к корме, со смешанным чувством страха и вожделения поглядывая на пеппербокс. Серега убрал пистолет, чтобы не отвлекать старика от процесса вождения.

Тем временем Чжи Минг очнулся. Он сидел, прислонившись к бухте пеньковой веревки. Женька стоял рядом, держась за ванты. Света рассказывала:

– Я еще в трапезной услышала, точнее, почувствовала, что Дамо испускает какую-то мелодию. Что-то до боли знакомое, но забытое. Тогда я поймала этот мотив, напела, и он откликнулся. Только пела я не голосом. Мелодия как бы струилась у меня вот отсюда. – Света показала на солнечное сплетение.

– Четыре пальца выше пупка. Здесь находится точка «чжун-вань», – сказал Чжи Минг. – Это середина Среднего Даньтяня. В ней происходит слияние сил души и тела и рождается энергия духа.

– Спасибо, очень ценное замечание. – Женька многозначительно поднял палец.

– Так вот, – продолжила Света. – Когда Робертс раскинул свою темную паутину, он связал нас не физически. Он блокировал нашу Ци. Идущий перемещается и взаимодействует с предметами в Пустоте не как в реальном мире. Он, по сути, творит собственную реальность, своим разумом воздействуя на Пустоту энергией Ци. Я это только там поняла.

– Хм, а когда мы все вместе, в Пустоте, кто из нас творит реальность? А ну, признавайтесь! – Женька обвел взглядом друзей.

– Тогда у нас реальность общая. Кто-то больше, кто-то меньше, – ответила Света. – А Дамо выступил как резонатор, он многократно усилил мою Ци. И я смогла разрушить реальность Робертса, и создать свою.

– Круто, – сказал Серега.

Все уважительно посмотрели на Свету.

– А как же там, на постоялом дворе в Сюйчане? – Женька вздохнул, вспомнив Миколу. – Там ведь не было статуи Дамо? Как ты победила чиан-ши?

– Я тоже долго не могла понять. – Света откинула волосы со лба. – Пока не произошло это… с Джао Даши. Тогда я услышала, что Дамо изменил свою мелодию. Ведь «струны гучжэна» звучат и в реальном мире, а не только в Пустоте. Просто воздействовать на материю гораздо сложнее. Для этого потребовалась бы колоссальная Ци. А вот мысли изменить можно. Кто-то перенастроил мелодию Дамо и взял под контроль мысли и волю мастера.

– И этот кто-то говорит по-английски, – сказал Серега.

– И ему нужен был коммутатор. Там, наверху, времени на раздумья не было. Но когда мы спустились вниз и сели в джонку, я снова услышала чужую мелодию. И на Чжи Минга сразу нашел морок. Я попыталась перехватить контроль, но Дамо не отзывался. Зато откликнулся коммутатор времени. Оказывается, моя заколка – такой же резонатор, как и статуя. И я подумала, раз кто-то залез тебе в мозг, – Света обернулась к Чжи Мингу, – значит, и я могу. Только нужен какой-то сильный образ, чтобы переключить твое внимание. Но… – Света запнулась.

– Что? – спросил послушник.

– Я же тебя совсем не знаю. Извини…

Чжи Минг покраснел.

– И тут меня озарило! Мама! Мама – это то, что есть у каждого. Это то, что всегда с тобой. И я вытеснила чужого из твоей головы, вызвав образ твоей мамы.

– Так это была ты… – то ли грустно, то ли радостно произнес Чжи Минг.

Теперь покраснела Света.

– Да ну тебя!

– То есть ты смогла победить чиан-ши при помощи коммутатора, использовав его как резонатор? – нарушил неловкое молчание Серега.

Света кивнула.

– Только теперь непонятно, что с этой реликвией Шаолиня делать. Если мы ее вернем в монастырь, англичане, чего доброго, всю братию загипнотизируют, вместе с настоятелем. Тогда такое начнется…

В этот миг грохнула пушка и в нескольких метрах от носа лодки упало ядро, окатив ребят солеными брызгами. Наперерез им шел британский корвет.

Снова прогремел выстрел. На этот раз ядро переломило бушприт. Передний парус, словно огромный лопух, спланировал в море. Лодка сразу замедлила ход и стала забирать в сторону. Рыбаки дружно завыли.

– Эй, там, на лохани! – крикнули с корвета по-китайски. – Лечь в дрейф!

Друзья узнали голос Робертса. Старик умоляюще посмотрел на Серегу, а молодой рыбак так просто упал на пол и закрыл голову руками. Серега махнул рукой. Мол, что тут поделаешь, приехали. Кормчий пнул сына в бок. Парень вскочил, забегал, ослабляя шкоты. Потом они вдвоем свернули жалюзи парусов. Джонка проплыла по инерции еще немного и остановилась, закачавшись на волнах. Через минуту к ним подошел корвет. С форштевня корабля на них злобно смотрела фигура русалки, как бы говоря: «Зря вы ввязались в это дело, ребята!»