Сергей Остапенко - Ритуал [litres]

– Точно, точно. – проворчала Таня.

– Верите ли – сам до сих пор не пойму. Сижу я, значица, никого не трогаю. Цветок сорвал, понюхал. Тут-то все и началось. Словно меня какими-нибудь глючными таблетками накачали. Вижу – бабочка сидит на голове. С человеческим лицом. Представляете, она, треклятая, разговаривала со мной. Представилась, как бог сновидений. После этого мне что только не мерещилось: все самые «прелестные» персонажи древнегреческой мифологии меня пытались затравить, меня мочили в ледяных адских реках и жарили в песке, окунали в дерьмо, а земля меня хотела сожрать. За мной гонялись крысы-псы, я несколько суток блуждал в подземном лабиринте, а потом ко мне пришло ужасное существо, карлик, который меня судил. Это он прокрутил мне несколько фильмов о моем прошлом, которые должны были показать мне, что я полный козел. Не знаю, может, он меня загипнотизировал, но я смотрел эти эпизоды так, будто они были настоящими, и ни разу даже не подумал, что это какая-то ерунда.

Юдин и Таня многозначительно молчали. Я воспринял это, как намек продолжать.

– Но я так и не повелся, хотя он убеждал меня, что жить мне не стоит ни по каким соображениям. Вот серьезно говорю: чувствовал, что, если он меня убедит, я в ту же секунду подохну. Страшно было не столько оттого, что мне угрожало что-то внешнее, сколько оттого, что я не верил сам себе. Мне казалось, что у меня внутри сидит «пятая колонна», предатель, который меня подведет и сдастся. Но страх не дал мне расслабиться, и я выжил. А потом я снова куда-то попал. Карлик все время менялся, на этот раз он стал корчить из себя бога и показал мне рай. Но в моем представлении такой рай в чем-то еще хуже ада. Я почувствовал, что задыхаюсь там, начал молиться, и все развеялось как дым, а я оказался в холодной и грязной колдобине. При этом я несколько раз по ходу дела возвращался на то же место среди тюльпанов, где был в самом начале. Такое впечатление, что во сне ты просыпаешься, и тебе снится, что ты спал, но проснулся во сне, и так без конца, пока «крыша» окончательно не съедет. Ну а в конце я пошел помыться, попил водички и. В общем, вы дальше знаете.

– Да-а… – протянул Саня. – Эка тебя галюнило!

– Нужно исследовать свойства этих тюльпанов, – сказала Таня. – Может, в них какие-то сильнодействующие вещества содержатся?

Я скептически ухмыльнулся:

– Вот вы мне не верите. Все по науке хотите. А если бы вы это пережили, то поняли, что это было по-настоящему. Даже круче, чем по-настоящему.

– Ты не прав. Мы тебе верим. Мы же верим, что ЗДЕСЬ – все настоящее. Иначе какой смысл трепыхаться, что-то делать, пытаться выжить.

Это был хороший довод. Я, оказывается, настолько освоился в Нави, что мир предков стал мне родным домом. Ну, это я преувеличиваю, конечно. Просто я столько натерпелся от вращения в тонких реальностях, что голоса друзей, тепло костра и твердая земля под ногами в знакомом, пусть относительно, месте была для меня столь же отрадной, сколь для них – возвращение в Явь.

– Теперь представьте, насколько я должен был верить, что все происходящее – правда, – сказал я. – Наперекор себе верил. Потому что стоило мне хоть на миг схалявить, я помер бы внутри своего сознания и начал вонять к тому времени, как вы меня нашли.

– Красавчик, – буркнул Юдин.

Таня предпочла не высказываться. Она вообще стала очень молчаливой, часто зевала и никак не могла справиться с холодом. Я понял, что она переутомилась и скоро силы окончательно покинут ее. Нужно было выбираться отсюда как можно скорей.

«Вот именно, – раздался во мне голос амулета. – Move’d your as, приятель, иначе ее поджарит здешнее негостеприимное солнышко».

От неожиданности я издал радостный сдавленный возглас и зажал амулет в кулаке: мой неожиданный ангел-хранитель, ютящийся в древнем талисмане, снова был со мной. Последний раз, когда я вспомнил о нем, его не было на шее, и я подумал, что потерял его. Все адское путешествие, которое началось с невинного похода по нужде, я пребывал в полном одиночестве.

Я прикрыл глаза и наклонил голову, чтобы моя мысленная беседа не отражалась эмоциями на лице. Дело в том, что если Таня быстро смекнула, что происходит, то лицо Юдина выражало полное недоумение. Видимо, моя подружка по сию пору сохраняла режим конспирации, хотя лично я об этом ее не просил.

«Привет, дружище!» – обратился я к встроенному заклинанию.

«Здоров, коль не шутишь».

«Где ты был? Мне так тебя не хватало».

«Ну, еще бы. Что касается вопроса, где я находился, то ответить мне трудно. Настолько же трудно, насколько тяжело объяснить, где был ты».