Сергей Шевелев - Серебряный крест [СИ]

Девушка пожала плечами.

— Я просто констатировала факт.

— Да ладно вам, — сказал Полозов, всерьез заинтересовавшийся рассказом Венцеля. — Продолжайте, полковник. И в чем же суть открытия этого… как его… — Шаубергера?

— Принцип… Вам будет трудно понять. В общих чертах суть всего сводится к следующему. Представьте себе диск диаметром около сорока метров, окольцованный двенадцатью силовыми установками реактивного типа. Они всасывали воздух, создавая перед аппаратом область разрежения, что способствовало меньшим затратам энергии при подъеме машины на работающей турбине. В этом и есть принцип изобретения австрийского инженера. Он работал с вихревыми потоками и открыл, что при определенных условиях поток может становиться самоподдерживающимся. Проще говоря, для его поддержки уже не нужна внешняя энергия, и можно использовать энергию самого потока. А вот что касается основного двигателя… тогда, в сороковых годах это было полной тайной. Устройство турбины, использующей в качестве топлива лишь воду и воздух, знал очень узкий круг лиц. Причем многие из них были такими же заключенными лагеря Маутхаузен, как и Шаубергер.

— Оригинально, ничего не скажешь, — заметил Виктор. — Не позавидуешь этим ребятам. Вряд ли кто из них дожил до своего освобождения.

Штандартенфюрер ничего на это не ответил, лишь выпил залпом стакан вина и продолжил свой рассказ:

— Да, представьте себе… Многие сотрудники были такими же, как и сам изобретатель и отбирались им лично. Причем большинство из них были специалистами по взрывам. Что касается их личной безопасности, то на это были даны гарантии самого рейхсфюрера Гиммлера.

— Слабенькие гарантии, — усмехнулся Полозов.

— Разумеется, — сказала Селена. — В марте сорок пятого года их увезли обратно в лагерь, и все…

— Наука требует жертв, — мрачно ответил Венцель. — У кого-то сдали нервы, ну и гестапо решило перестраховаться. В результате из тех лиц, кто был посвящен во все тонкости, в живых остались единицы. В феврале сорок пятого «диск Белонце» совершил своей единственный испытательный полет, во время которого была достигнута скорость более двух тысяч километров в час. Кроме того, подъем на высоту в пятнадцать километров занял всего лишь около трех минут. Я не говорю об таких возможностях, как зависание в воздухе, высочайшая маневренности и так далее.

— И что же было потом? — спросил Полозов.

— Что было потом?.. Потом ваши войска подступили к Бреслау, где находились завод и испытательный полигон, и уникальная машина была взорвана по приказу этого идиота Кейтеля.

— И что, не было возможности эвакуировать ее в безопасное место?

Венцель грустно усмехнулся.

— Разумеется, были, но… Короче говоря, Шаубергер в последний момент решил, как это говорят, «взбрыкнуть». Получилось так, что режимы разгона двигателя при старте и еще кое-какие тонкости знал только он, ну и еще пара человек, которые к тому времени погибли. Этого чертова австрийца начала мучить совесть, что он связался с нашей конторой, и все такое прочее. Пока пытались его уговорить, упустили время. Бюро срочно эвакуировалось на запад, а там уже были американцы. Кое-кто их наших был бы рад перегрызть Шаубергеру горло, но Шривер, как руководитель проекта, не дал его в обиду. В общем, спустя полгода оба уже вовсю работали на «штаты». Хотя, надо признать, Шаубергер не раскрыл им секрета летающего диска даже за сумму в три миллиона долларов.

— Странно, что принцип действия аппарата знали лишь несколько человек. Мне в это просто не верится, — задумчиво сказала Селена.

— А я не удивляюсь, — ответил ей Виктор. — С целью получить действующий образец машины гитлеровцы могли пойти на все что угодно и принять условия изобретателя, а вот когда образец был бы полностью обкатан, то тогда, я не сомневаюсь, из него любыми путями выбили б все секреты. Ведь все так и планировалось, штандартенфюрер?

— Возможно. Хотя с ним все время пытались договориться. Даже ваш покорный слуга приложил к этому руку. Сразу хочу отметить, что у нас с Шаубергером сложились вполне приличные, если не сказать — дружеские — отношения. Правда, злодейка-судьба нас развела по разные стороны океана. Шаубергер стал работать на американцев, а вашему покорному слуге пришлось с фальшивыми документами начинать новую жизнь. К счастью, деньги у меня водились, и через год после окончания войны, под Гамбургом, у меня уже была небольшая фабрика по ремонту двигателей, которая впоследствии разрослась до вполне приличных размеров электромеханического завода. Но все это было только прикрытием, ну и финансовой подпиткой, разумеется. Основные работы велись совсем в другом направлении…