Сергей Шевелев - Серебряный крест [СИ]

— Ученый ты, я вижу, человек, — покачал головой поручик. — Знаешь много, да говоришь складно. Государь таких дюже ценит… Так, значит, государство наше великим станет, да меж трех океанов ляжет… Чудно, однако… Эх, услышал бы Господь слова твои! Вот только чую — кровушки человеческой прольется море глубокое. Мое дело — оно солдатское, но за грош, без цели, помирать не хочется, а ради этого… Вдруг все так и будет, как ты повествуешь, а?..

— За что купил, за то и продаю… А, может, я и сам оттуда, из веков грядущих. Об этом ты не подумал, Егор Кузьмич? И спутница моя, и машина та чудная, что шведам в руки попала тоже оттуда…

Лужин не удержался и громко расхохотался.

— Ну и мастак же ты брехать, сударь мой! Ты меня прости, конечно, да тут ты переборщил, пожалуй…

— Тебе решать, что — правда, а что — вымысел, — пожал плечами Виктор. — Ты спросил, я ответил. Только так оно и есть…

Убеждать кого-либо в своей правоте он не собирался. Все ж и Селена говорила о том, что нельзя сообщать местным обитателем о том — кто они и откуда. Поручик, правда, случай особый. Тут по-другому никак нельзя, тем более что на его помощь Полозов, сам не зная почему, все же рассчитывал. Поэтому и рассказал, пусть в иносказательной форме, но неглупый человек и от этих слов задумается, а Лужин, похоже, задумался. Ну, да ладно, время покажет…

Лужин, наконец, успокоился, вытер кулаком набежавшие на глаза слезы и, откашлявшись, примирительно сказал:

— Ты меня прости, что я тут ржал, словно жеребец необъезженный, да удержу не было, хоть ты тресни. Кабы еще не одежа ваша, и слушать бы не стал, а так… И что ж — там, в веках будущих, все так рядятся, али нет?

— Да по всякому… Здесь, конечно, непривычно смотрится… Тут вчера двое на телеге проезжали, так они, когда я к ним обратился, креститься начали, да так улепетывали, что я и глазом моргнуть не успел.

— Дак они ж тебя не иначе как за лешего приняли! — вновь захохотал Лужин, показывая на камуфляжный костюм Полозова. — По нашим поверьям — он именно так и наряжается. Я поначалу тож… Ну да ладно!.. Ты мне вот лучше скажи: действительно ли скоро быть большой баталии, в которой мы Карла шведского одолеем?

— Быть, а то как же! Дорогу через Смоленск вы ему закрыли, ему деваться то некуда, вот он через Украину попробует на свою голову. — Полозов усмехнулся и плотоядно потер руки. — Вот тут вы его, родимого, и прищучите… Этак так через полгодика… под Полтавой…

Лужин недоверчиво покачал головой.

— Ох, и складно ты говоришь, сударь. Хотелось бы, что б Господь тебя услышал.

— А что слышать, — пожал плечами Полозов. — Так оно и будет.

— Забожись! — поручик расстегнул кафтан, засунул руку под рубаху и извлек оттуда большой серебряный крест, висевший у него на груди. — Целуй святой крест, тогда поверю!

— Пожалуйста, о чем речь… — Полозов приложился к кресту и размашисто перекрестился. — Все, теперь веришь или еще как поклясться?

Лужин ничего не ответил, а молча уставился в темноту, посасывая давно уже погасшую трубку. Было видно, что сказанное произвело на него большое впечатление, если того не больше — все мировоззрение могло встать с ног на голову. Виктор, если честно, уже и пожалел, что полез в этот разговор, но тут поручик повернулся, посмотрел на него несколько мгновений, а затем, словно не было ничего, сказал:

— Поздно уже, надобно на ночлег устраиваться. Утро, как у нас говаривают, вечера мудренее. Ты со спутницей своей, наверное, в горнице ложись, с хозяином вместе, а мы с Митьшей тут, на сеновале устроимся. Оно все ж и караулить сподручнее, ежели чего.

За углом дома раздались шаги, и в тусклом свете фонаря показались Селена с сопровождающим ее Митьшей. Увидев Полозова и Лужина, девушка направилась прямиком к ним.

— Ну что, пообщалась с потомком викингов? — спросил ее Виктор.

— Угу… — Селена сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Если б вы только знали — как интересно. Особенно когда он про короля Карла рассказывал. Его тетя, между прочим, состоит в королевской свите, и в прошлом году Аксель был на королевском приеме в замке под Стокгольмом. Подумать только, — ему всего семнадцатый год, а он уже два года воюет! Я его спросила — почему, а он в ответ, мол так угодно королю и это долг дворянина…А ведь убить могут, представляете? Я его насчет этого спросила, а он в ответ: «На все воля Творца нашего…»

— Война ведь идет, сударыня, — покачал головой Лужин. — Все под Богом ходим. А сопляк этот, вполне мог товарища вашего на тот свет отправить, кабы вы ему не помешали. Вот так то…