Сергей Лапшин - Победить смертью храбрых. Мы не рабы!

– Ешь спокойно.

Я пододвинул к себе чай. Жестяной, штампованный, с какими-то узорами подстаканник. Такие раньше давали в поездах. Поднял стакан и жадно сделал глоток. Затем еще один. Откусил от бутерброда, тщательно пережевал. Только сейчас, ощутив аромат чая и одуряющий запах жратвы, я понял, насколько же я голоден.

– Доставлен. – Овсеенко коротким толчком отправил в комнату Ловкача. Тот, ускорившись, сделал пару шагов и огляделся с независимым видом. Скользнул взглядом по мне, по Терехову и второму офицеру. Посмотрел на автоматчика в углу, не преминул оглянуться за спину, на бойца-бугая. А затем без всякого стеснения подошел к столу, отодвинул стул и уселся:

– Ну, здравствуйте, товарищи. Мне бы тоже чаю.

Не дождавшись ответа, понимающе усмехнулся:

– Пока не в доверии? Ну что ж, понятно. Представлюсь тогда. Майор РККА Демидов Родион Павлович.

Довольный произведенным эффектом, Ловкач посмотрел на капитана и второго офицера. Проследив за его взглядом, я заметил, что Терехов совершенно не изменил выражения лица, а светловолосый лишь удивленно вздернул бровь. Не дождавшись никакой иной реакции на свое заявление, Ловкач, ничуть не растерявший апломба, продолжил:

– Сами знаете, как все сложилось. Может, вы и вправду свалились из какой-то другой реальности. Слухи про вас разные ходят. Однако про то, что случилось, должны быть наслышаны. И про Союз за Уралом, и про сопротивление. Верно?

Не нарушая традиции, капитан и светловолосый офицер вновь промолчали. Мне же становилось все интереснее и интереснее. Что Ловкач далеко не прост, я предполагал изначально. Однако того, что он окажется майором РККА, боюсь, не могло представить и самое больное воображение.

– Ну и? Что с чаем? – Тон Ловкача приобрел требовательную окраску.

– Что ты взял в городе, майор? – совершенно неожиданно Терехов задал встречный вопрос.

– Не понял, – замедленно отозвался Ловкач.

– Ты заставил парня сыграть роль отвлекающей силы. Больница, комендатура. А сам, вместо того чтобы на всех парах лететь прочь, отправился в город. Там у тебя произошел бой. Что ты там взял, майор?

– Паника в городе играла нам на руку. Следовало сформировать несколько мобильных групп. Беспорядки в городе обнажили бы блокпосты на выездах. У каждой группы была своя задача.

– Что ты взял в городе, майор?

– Да что вы заладили? – Ловкач взорвался. – Хватит разговаривать со мной так, будто я на допросе! Я, черт побери, все это время сопротивлялся захватчикам, а кто вы такие и откуда взялись, я не имею никакого представления! Не вам меня допрашивать!

Уголовник покраснел от гнева. Раздувая ноздри, зло поджав губы, он смотрел на Терехова.

– Так ты что же, разведчик, получается? – поинтересовался капитан, совершенно не изменив выражения лица. Судя по всему, отчаянная тирада Ловкача не произвела на него никакого впечатления.

– Разведчик! – с вызовом ответил Ловкач.

– И все остальные с тобой – тоже разведчики?

– Завербованные… – нехотя буркнул Ловкач, нервно взглянув за спину, и обратился ко мне: – Ты скажи им, Шустрый! Кто твоих раненых в лазарет пристроил, кто тебе подсобил, чтобы не сожрали тебя за колючкой!

– Москвичева с Волковым после его содействия отправили, – не стал скрывать я, – И однажды в перемахе мы вдвоем поучаствовали.

Капитан коротко мазанул по мне взглядом. Вновь посмотрел на Ловкача:

– Последний раз спрашиваю: что вы взяли в городе? С какой целью туда шли?

Уголовник, зло уставившись на капитана, презрительно сплюнул на пол:

– Да пошел ты! Командир тоже мне нашелся. Перед тобой отчитываться не стану.

Терехов удовлетворенно кивнул. Переглянулся со светловолосым, дождавшись и его ответного кивка. Судя по всему, какое-то решение у них было принято заранее, и теперь офицеры лишь убедились в его правильности.

– Раздевайся.

Ловкач непонимающе прищурился. Терехов повторил:

– Раздевайся полностью, майор. Не тяни резину.

– Ага… раздевайся… – понятливо повторил Ловкач. Поднялся со своего стула, оглянувшись по сторонам. – Сейчас, минутку… разденусь.

И, развернувшись, уголовник прыгнул на меня. Резко, с места, сметая меня на пол вместе со стулом. Я бухнулся, перекатываясь через спину, ожидая немедленного добивания, вполне закономерно предполагая удушение или целую серию в голову. В любом ином случае не имело никакого смысла сваливать меня. Однако Ловкач поступил по-другому. Совершенно иначе.