Игорь Чужин: Уйти, чтобы не вернуться

Тысяцкий поведал мне, что его патрули уже перехватили нескольких подозрительных личностей, пытавшихся переправиться на Софийскую сторону по мосту, а дозоры на лодках задержали две долбленки со странными пассажирами, зачем-то направлявшиеся к противоположному берегу реки ночью. Даже дураку было понятно, что болтающиеся по ночному Новгороду типы – соглядатаи заговорщиков, но формальных претензий задержанным мы предъявить не могли. Поэтому, чтобы не обострять ситуацию раньше времени, всех странных полуночников до утра заперли в «холодной избе» в усадьбе тысяцкого.

Сторожевский на коротком совещании познакомил меня с Иваном Щербатым, который фактически являлся заместителем кончанского тысяцкого и занимал должность сотника ушкуйников. Никифор не стал говорить долгих речей, а просто уточнил поставленные перед стрелецкой сотней задачи и варианты действий в различной обстановке. Вопросов и возражений у меня не возникло, поэтому Сторожевский, пожелав нам с Иваном удачи, отбыл обеспечивать безопасность вече на Ярославовом дворище. Пока мои бойцы занимали позиции в башне, я решил поближе познакомиться с легендарным сотником ушкуйников.

До сегодняшнего дня мне не доводилось встречаться с Иваном Щербатым, хотя я был наслышан о деяниях знаменитого командира новгородского спецназа. После отъезда Сторожевского мы уточнили с сотником намеченную диспозицию и способы связи, а затем разошлись по своим местам. Иван был в разы опытнее меня, поэтому я полностью доверился его мнению и передал ему командование операцией.

Согласно намеченному плану ушкуйники занимали оборону в начале моста через Волхов, а мои стрельцы находились за их спиной в Славенской башне и должны были вступить в бой, только если заговорщики попытаются пробиться на Торговую сторону с помощью оружия. Пока мои бойцы занимали позиции в башне, откуда можно было поддержать огнем ушкуйников, начало светать.

Хотя в 1463 году зима припозднилась, ночь с 6 на 7 ноября оказалась довольно холодной, а с рассветом пошел снег. 7 ноября – дата в истории России знаковая, поэтому у меня появились тревожные предчувствия, что дело миром не закончится. Крейсера «Аврора» на Волхове не наблюдалось, однако я опасался, что сегодня вполне может свершиться Великая Ноябрьская новгородская революция.

Непрерывная беготня и бессонная ночь вымотали меня до предела, и я не заметил, как задремал, сидя на лавке в караульном помещении башни. Павел Сирота решил дать отдохнуть своему командиру и разбудил меня, только когда полностью рассвело и к мосту через Волхов потянулись первые пешеходы и телеги. На ночном совещании было решено беспрепятственно пропускать через мост всех желающих, а уже за стенами острога [43]Торговой стороны разбираться, кто это к нам пожаловал в такую рань.

Примерно за три часа до полудня на Софийской стороне раздался набат вечевого колокола, и вскоре мы увидели, как из Пречистенской башни детинца вышла большая толпа народа, которая направилась через мост на Торговую сторону. На первый взгляд толпа выглядела невооруженной, но когда народ подошел вплотную к строю ушкуйников, то сразу выяснилось, что под наброшенной на плечи визитеров одеждой скрывается броня боярских дружинников.

Бойцы Ивана Щербатого были готовы к такому развитию событий и легко отбили первый натиск, но из-за спин заговорщиков в ушкуйников полетели стрелы, и у них появились первые раненые. После короткого, но интенсивного обстрела противник снова бросился вперед и начал медленно теснить бойцов Ивана Щербатого к Славенской башне. Увидев, как сотник помахал мне рукой, прося о помощи, я взял «дефендер» и приказал открыть огонь.

Мы тремя залпами буквально выкосили задние ряды противника, скопившегося на мосту, однако это не остановило врага, а только усугубило ситуацию. Около сотни нападавших с дикими воплями рухнули на настил моста или свалились в Волхов, но оставшиеся в живых дружинники все равно вдвое превосходили численностью отряд ушкуйников. Мало того, заговорщики, увидев произошедшую за их спинами кровавую мясорубку, с обреченностью смертников бросились вперед и буквально смяли первые ряды ушкуйников. Иван Щербатый, видимо, отдал приказ отходить к башне, но на плечах его отступающих бойцов в ворота ворвались дружинники заговорщиков.

Стрелять в перемешавшуюся толпу было опасно, так как запросто можно было подстрелить своего бойца, поэтому я приказал опустить обе кованые решетки, перекрывающие с двух сторон проход под башней. Я намеревался запереть там сражающихся между собой воинов, а потом отстреливать врага на выбор через бойницы в потолке, но просчитался. Неожиданно обе решетки заклинило в полуопущенном положении – видимо, механизм был заранее испорчен агентами заговорщиков. Мне ничего не оставалось, как приказать стрельцам выйти из башни и вступить в ближний бой, так как в противном случае враг прорвется в город.