Александр Прозоров - Воевода

– Здрав будь, надежа-князь! Долгих лет тебе, княгиня Елена! Совет да любовь с молодым супругом. Долгие лета и детей поболее!

– Глянь, как моему возвращению радуются, – не без гордости шепнула мужу княгиня. – Все же я здесь законная хозяйка, а не Нифонка, подлый прыщ!

– Конечно, ты, – ухмыльнувшись, не стал спорить Егор.

Его всегда удивляло, откуда в умнице Елене, расчетливой, хладнокровной и многоопытной, взялся этот забавный «комплекс Золушки». Сам он, половину сознательной жизни проведя в шкуре частного предпринимателя, отлично знал, что простому люду глубоко наплевать на правила престолонаследия, законность власти правителя и хитрости его происхождения. Людей интересует только размер податей, безопасность и возможность заработать на сытую жизнь. А поскольку Елена после того, как ватага Егора вышвырнула князя Нифонта из Заозерского удела, не поменяла ни единого тиуна или мытаря [1]и не простила ни одной недоимки – он бы ничуть не удивился, если бы половина княжества и вовсе не знала о смене власти в скромной столице княжества.

– Вот, княже. Недоимку с ловов по обычаю довезли, – добавил один из крестьян, отрастивший густую черную бороду, но при этом наживший уже немалую лысину.

– И вам всего хорошего, христиане, – кивнул Егор. – Шапки наденьте, простудитесь. Чай, не май месяц на улице.

Пройдя вдоль телег, он откинул рогожу на одной, на другой. Везде лежали навалом длинные черные туши насквозь промороженных усатых пучеглазых налимов. Хорошие налимы, килограммов по пять в каждом. Не красная рыба, конечно же, однако неплохое подспорье в хозяйстве, когда нужно каждый день кормить сотни голодных ртов.

– Молодцы, мужики, порадовали, – князь Заозерский прикрыл рыбу рогожей. – Вижу, рыбаки вы умелые, дело свое лучше всех прочих знаете. К амбару дальнему катите, там выгружайте. Тиуну скажите, по чарке вина каждому я налить велел, дабы возвертаться веселее было.

– Благодарствуем, княже, – моментально повеселели крестьяне. – Мы же со всей душой… Завсегда готовы. Долгих лет тебе, князь Егорий!

Вот так. Много ли нужно, чтобы любовь у человека заслужить? Доброе слово да поощрение за старания. И плевать смердам, есть у него права на удел здешний али без закона он дворец княжеский занял.

– Нехорошо, когда смерды при тебе в шапках бродят, – пробурчала его красавица, стиснув локоть мужа. – Позорно сие.

– Так зима же, Леночка! – положил ладонь на ее руку Егор. – Коли мозги застудят, кто нам рыбу станет возить? Лучше сами в дом пойдем. Нет князей – нет проблемы.

Княгиня Елена посмотрела на него с явным осуждением, но спорить не стала, величественно прошествовала к крыльцу, с деланым безразличием поинтересовавшись:

– Ну, и какова она собой, Снежана Кривобокова?

– Это жена кузнеца, что ли? Понятия не имею! Не видел ни разу.

– Врешь! Она же вам обед в кузню приносила!

– Так мы в то время с Кривобоком по бору бродили, следы от пули искали. Вот и разминулись. А может, просто не заметил. Я ведь, кроме тебя, уже давно никаких женщин не замечаю.

– Правда? – остановилась княгиня.

– Правда. – Он тоже остановился и повернул жену к себе, обнял ладонями за щеки, наклонил голову вперед, упершись лбом в ее лоб и в упор глядя в яркие васильковые глаза. И суровая княгиня, ненадолго превратившись в ту прежнюю, веселую и ласковую девчушку, с которой он познакомился в Орде, откинулась, подставила губы и забросила руки ему за шею.

Сладкому поцелую княжеской четы одобрительно заулюлюкала привратная стража и хмельные ватажники, лепящие на валу под частоколом снежную крепость.

– Дармоеды… – ласково обругала их Елена, опуская голову мужу на плечо. – Как же долго я тебя ждала, милый! Каждую ночь о тебе мечтала. Что придет богатырь могучий, храбрый витязь в броне сверкающей и с мечом булатным, да на свободу из Орды уведет, женой своей сделает. Иногда страшно становится, что снится мне все это. Проснусь вот-вот, и опять в гареме окажусь…

Узнать ее тревоги до конца Егор не смог, поскольку во двор неожиданно влетели трое хорошо одетых и вооруженных всадников в ярких зипунах, с саблями на поясах, луками и щитами на крупах коней. С усталых скакунов из-под упряжи падала розовая пена, и заводные лошади, по две у каждого, тоже дышали с трудом, высоко вздымая бока.

– Это еще что?! – отпустив жену, шагнул вперед князь. Егор, даром что новичок в этом мире, уже знал, что въезжать верхом на чужой двор – тяжкое оскорбление хозяину дома.