Михаил Фёдоров - Пиар по-старорусски

Лицо из живого внезапно превратилось в безжизненную маску, как будто одухотворяющее его существо покинуло круг. Через некоторое время маска ожила:

– Огма, ты можешь не выпендриваться! – вскипел Простомир. – Говори по-простому, без виршей. Тем более что получается у тебя плохо!

Даже сквозь зелёно-голубое свечение было видно, что лицо внутри круга покраснело. Видно, слова старого волшебника здорово задели за живое.

– Ну я же стараюсь, дяденька Простомир, – плаксиво заканючило лицо, – я же не виноват, что этот размер у меня ещё плохо получается. Вот если бы ямбом или хореем…

Простомир смягчился:

– Ну ладно, не пищи. Лучше упражняйся. Да, кстати, батюшке привет передавай. И всем вашим – тоже привет.

Лицо, увидев, что Простомир больше не сердится, расцвело в улыбке и произнесло вопросительно:

– Дяденька, я пойду?

– Ступай, ступай, – добродушно пробурчал волхв.

Когда свечение угасло, Простомир помрачнел.

– Плохо дело, Кирюха. Не узнал я, кто и как нашего Васю украл. Ума не приложу, кто же это мог быть. В наших краях если какие волхвы и встречаются, так это или из полдневных стран, или из закатных. Другие мне не попадались. Наверное, придётся к Олбанскому царю на поклон идти. Он сведущ поболе иных. Думаю, поможет.

В это время в дверь без стука вошёл хозяин дома. По мрачному виду волхва понял, что тому ничего узнать не удалось, и тоже помрачнел.

Простомир и Киря собирались к Олбанскому царю. Докука командовал дворней, помогая собрать всё необходимое в дорогу:

– Покушать несите побольше, дорога долгая будет.

Обернулся к Простомиру:

– Оружие какое надо?

– Нож добрый только. Да и то не для боя. А против вражеского железа и огня у меня своё оружие есть. Не человеческое.

– Понимаю. Эй, тащите из оружейки дамасский кинжал. Тот, за который я фунт золота отдал.

Докука покосился на волхва – оценит ли тот его рвение и стоимость кинжала. Что и говорить, за фунт золота многое можно купить. Целое стадо коров, например. Или штук двадцать прекрасных ганзейских пищалей. А уж если такую прорву добра отдали за один лишь кинжал – о многом говорит. Такое оружие в бою не подведёт… И не только в бою. Но Простомир сидел бесстрастный, словно идол Перуна на языческом капище… А Докука продолжал командовать:

– Обувку добрую, одежонку.

И опять Простомиру:

– Кожушок меховой нужен, или по летнему делу…

– Не надо, – ответил Простомир, – там всегда лето.

Докука недоверчиво взглянул на Простомира, но ничего не сказал, свято веря в его знания и опыт.

– Ну понятно. Так, одежонку-обувку на двоих принесли, запасные сапоги каждому – дорога-то дальняя, чаю. Так, котомка с крупами и сушёным мясом. Людишки мои такое берут, когда за ясаком к самоедам ходят. Ну, думаю, вино вам без надобности – не на гулянку собираетесь. Ничего не забыли?

Простомир на мгновение задумался:

– Котелок давай – кашу варить будем. Да укрыться чем от росы. Да, пожалуй, вьючную лошадку. Одну.

– А верховых?

– Верховых не надо. К Олбанскому царю пешком ходят. Иначе дороги не будет. А если и будет, то не туда. А если и туда, то неудачная. А если и удачная, то назад не выберешься…

– Хорошо, – оборвал волшебника Докука, – возьмёте Савраску гнедого. Он в ходу не быстр и под седло идти не хочет. Но поклажу везёт поболе любого першерона.

– Савраску так Савраску, – согласился Простомир, – вели дворне его навьючить. Сейчас выступаем.

– Как сейчас? – опешил Докука. – Так сразу и выступаете?

– Время не ждёт. Васятка наш там, может, в неволе томится да всякие неприятности терпит, а мы тянуть будем?

– Тебе виднее. Ну что, присядем на дорожку?

Пока слуги навьючивали Савраску, Докука и Простомир с учеником сидели на лавке во дворе. Потом по очереди сердечно обнялись с боярином, Киря взял Савраску за узду, а волхв не оглядываясь направился к воротам. Киря последовал за ним, ведя коня.

Вася открыл глаза. Голова дико болела, как после жесточайшей попойки. Над головой нависал деревянный потолок из неструганых досок. Маленькое окошко было забрано толстой решёткой. Вася подошёл к двери, толкнул. Заперто. Он стукнул раз, другой, потом повернулся спиной и принялся колотить ногой. В конце концов за дверью послышались голоса, шаги. Дверь отворилась, и в комнату вошли двое. Звероподобные молодые мужики. «Ну типичные быки из бригады», – мелькнуло у Васи. Тот, чьё лицо было слегка испорчено тенью интеллекта, сказал: