Михаил Фёдоров - Пиар по-старорусски

– Прыгай! – крикнул Простомир.

Киря, стоя в кругу, с трепетом ждал окончания беседы. Отправляться в качестве платы к обладателю сиплого голоса он не желал, поэтому выкрик Простомира подействовал на него словно удар кнута. Из круга он вылетел, как вылетает пробка из бутылки шипучего французского вина. Приземлившись за пределами круга, он тут же оглянулся, как бы боясь, что оттуда высунется когтистая лапа и утащит его в неведомую тьму.

Не ожидавший такого коварства, голос взревел, как раненый слон, и стал сыпать проклятиями и, кажется, какими-то заклинаниями. Простомир в ответ на это только смеялся и делал пальцами «козу».

– Ах ты, негодяй! – ревел голос. – Я к тебе со всей душой, всё тебе открыл, всё поведал, а ты так низко, так подло, так…

Он даже захлебнулся от негодования, не находя слов, чтобы охарактеризовать степень подлости Простомира. Когда голос начал грозить Простомиру страшными карами, тот ткнул в светящийся зелёно-голубой столб дубиной и произнёс:

– Исчезни, ты мне больше не интересен!

И всё сразу же пропало. Запах свежих арбузов держался в воздухе ещё некоторое время, постепенно слабея. Киря облегчённо вздохнул.

– Что, натерпелся страху? – с улыбкой спросил Простомир. – Хорошо, что заклинания защиты вспомнил, а то бы отправился сейчас до конца жизни в каменоломню, а жизнь тебе эти маги дали бы бесконечную…

Киря молчал, осознавая, от какой беды он только что избавился. А Простомир между тем продолжал забавляться:

– А ещё тебя молодые маги могли для опытов использовать. Учились бы на тебе, как, например, человека в жабу или в мокрицу превращать, они это любят – людей превращать-то. А то, чего доброго, просто съели бы. Есть там у них нечисть, которая любит человечиной полакомиться… Хотя она и у нас есть… Ладно, не пугайся, всё уже прошло.

Киря от Простомировых шуток побледнел едва ли не больше, чем от пережитого.

– Впредь тебе наука: что выучил – крепко помни. Если что-то забудешь – до смерти умереть можешь. Э-э-э, я вижу, ты совсем загрустил. Не кручинься, Киря, это только начало. Сейчас мы ещё волхвов из закатных стран спросим то же, о чём этого спросили. Так что ты не расслабляйся.

От такого известия Киря совсем скис, а Простомир, не тратя времени попусту, начертил по старому контуру ножом второй круг.

– Не бойся, Киря, – сказал он, – теперь тебе ягнёнком не бывать. С закатными магами по-другому буду говорить. Они мне поближе, да к тому же знакомые есть. Их обманывать нельзя. С ними иначе надо. Они там, на закате, все высокомерные да напыщенные, считают, что лучше их никого и ничего нетути. Вот на этом и сыграем. Сначала я усомнюсь в их всеведеньи, а потом они сами мне всё и расскажут. Причём, Кирюха, совершенно бесплатно! Эти-то, полдневные – сами привыкли других обманывать, а тут нашла коса на камень. А если вздумают меня на Великий Суд тащить – у меня есть, чем оправдаться. Но не потащат, знают, что морда у них в пуху.

Он велел Кире стоять в сторонке и не мешать. А сам между тем начал нараспев:

Опять, пока он говорил, внутри круга снова разгорался столб зелёно-голубого нежаркого огня. Когда же он закончил, в центре столба уплотнилось лицо прекрасного солнцеликого юноши. Лицо спокойно и выжидательно смотрело на Простомира. Тот начал первым:

– Странные дела у нас творятся, Огма, – сказал он, – приходит к нам некто из вашей страны и начинает волховать, без спросу на чужой территории. Вот и хочу я узнать: как вы собираетесь наказать нечестивца?

По лицу юноши пробежала тень замешательства, как будто он был озадачен вопросом Простомира, но потом всё же ответил:

– Ты, уж коли был весь в размышлениях, всё же поинтересуйся у своих, – сказал Простомир, – что там за поганец шляется туда-сюда и пакости всякие безобразничает.