Артем Рыбаков - Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)

В общем, опыт опять победил молодость. Когда Лешка подполз к моему предполагаемому убежищу и уж совсем было приготовился гаркнуть что-нибудь жизнеутверждающее вроде «Сдавайся» или «Руки вверх!», я просто взвел курок. За последнее время Дымов все-таки пообтесался и происхождение звука определил четко, впрочем, заполошно дергаться не стал, а поднял руки и тихонечко спросил:

– Давно засек?

– Минут семь как. Чего приполз?

– Тебя проведать.

– А в глаз? – Все-таки иногда Лешку заносит не по-детски. Буквально неделю назад Сергеич ему мозги вправлял за неумеренную заносчивость по отношению к «трофейным», три дня назад Док за неуместное панибратство жестко отчитал. Сегодня, видать, мой черед. – Ты, мой хороший, с какого перепою решил, что сегодня звезды удачно для твоих приколов сложились, а? Калечного решил заломать, да? А в твое юное вместилище глупости не пришла мысль, что я, в силу увечья, на кулачках драться не буду, а просто всажу в тебя пару пуль? Заодно, между прочим, и на криках сэкономлю.

Зельц покорно молчал. Да и что спорить, если я по всем пунктам прав?

– Или тебе ордена разум помутили? Тогда давай уж сразу в четыре танка – пять гранат сыграй!

– А это как? – непонимающе мотнул головой Лешка, впрочем, об этом движении я больше догадался.

– Это анекдот такой есть. Поймал как-то Иван-дурак – комсомольский вожак золотую рыбку. Пообещала она ему выполнить любое желание, – принялся я рассказывать историю с бородой, длинной, как Нил.

– А он что? – робко спросил провинившийся.

– А он попросил себе звание Героя Советского Союза. Рыбка хвостом махнула, у дурака перед глазами сверкнуло, а когда он проморгался, то понял, что сидит он в окопе, по ровному полю к нему едут четыре немецких танка, а на бруствере лежат пять противотанковых гранат.

– А пять-то почему? – не понял циничного юмора Зельц.

– Чтобы шансы повысить! Теперь денься, а то расстроюсь, Чингачгук хренов.

Печально вздохнув, милиционер-орденоносец зашелестел обратно на свою «точку».

«Что-то он расшалился, нахватавшись от нас пьянящего духа неуставняка, – подумал я, снова устраиваясь на лежке. До смены постов еще сорок одна минута, а подумать есть о чем. – Вытравим из него разгвоздяйство – станет серым и унылым. Он ведь пока не понимает, когда шутки в сторону. Молодой ишшо. Эх, где мои двадцать два года?!»

Идея страдать дальше о безвременно наступившей старости показалась мне не очень продуктивной, и я переключился на тему вечную и бесконечную – войну. Еще когда мы тусовались с «комитетским» отрядом под командованием Зайцева, в руки попала интереснейшая книжечка – написанный неизвестным мне автором с простой русской фамилией Токарев и изданный Военным издательством Наркомата обороны в сороковом году «Тактический справочник по германской армии». Просто шедевр, честное слово! Четко, подробно разобранные обычаи и привычки Вермахта, рассказ о боевых группах, авиаподдержке, снабжении и прочем. Причем не только словами, внятные схемы в книге тоже присутствовали.

Непонятно было только одно – почему командиры Красной Армии воспринимали чуть ли не каждое телодвижение немцев как полную неожиданность? Я тогда этот провокационный вопрос энкавэдэшникам задавать, естественно, не стал, но при каждой возможности расспрашивал наших «трофейных». Картинка в результате нарисовалась не самая радостная. Многие наши командиры едва-едва могли похвастаться семилетним образованием, банальные навыки, в наше время обычные для хорошего сержанта-срочника, вроде умения читать карту и грамотно докладывать по радио, считались редкостью, а скачкообразно выросшая перед войной численность вооруженных сил вызвала такой кадровый переполох, что почти все грамотные командиры низшего и среднего звеньев взлетели ступени на две-три, а кто-то и на четыре вверх.

А вот про то, что из хорошего комбата комполка еще надо вырастить, большие начальники не подумали. А стоило бы. Возьмем для примера пертурбации, вроде произошедших с генералом Рычаговым. Полетав в Испании комэском и завалив пяток немцев, Павел Васильевич вошел в фавору и отправился уже к китайским товарищам. С японцами воевать. Из далеких краев он вернулся меньше чем через год, причем на вполне себе придворную должность командующего ВВС Московского округа. Таким макаром за два года он очутился в кресле Главкома ВВС всего Советского Союза, а вот поучиться ему так и не довелось. А главком со знаниями капитана – это хорошо лишь в сказках. Нет, за своих летчиков свежеиспеченный генерал-лейтенант стоял стеной. Виртуозно переводя, к примеру, стрелки на промышленность и авиаконструкторов, когда на совещании высшего комсостава в сороковом году прозвучали серьезные претензии со стороны самых главных в стране людей по поводу невероятной аварийности в авиации. Цифры, которые я совсем недавно прочитал, иначе как ошеломляющими не назовешь. У нас, в «нулевых», самолеты раз в неделю падают, если по всему миру считать, и новостийщики по каждому такому случаю дня три как минимум воют по всем каналам. А в советских ВВС перед войной по два, а то и три самолета в день гробили! [69]