Юрий Иванович - Роль чужака

Поэтому ничего не оставалось, как сделать заявление:

– Пусть старика продолжают интенсивно лечить, в том числе успокоительными средствами. Тогда память к нему вернётся и всё будет хорошо. А вот на иную тему мы так с тобой и не договорили… – я растёр лицо, пытаясь вернуть опять пропадающую ясность мышления и переходя на грозное рычание: – Вот разве нужно было императрице, первому лицу государства, лично бегать по крыше?! А до того находиться поблизости от смертельной опасности?! А если бы что-то на тебя упало?!

– Не волнуйся! Я находилась под непробиваемым навесом! – кричала моя возлюбленная в ответ. – А вот одному горшку на плечах просто чудом повезло разминуться с другим горшком, который с углями!..

Ага! Она наблюдала за боем и видела, как в его финале меня и в самом деле чуть не пришибло зажигательной «бомбочкой», брошенной кречами. Значит, я ей интересен, раз только за мной следила. Да и сам ход боя видела, может его верно оценить. На чём я не преминул сделать ударение:

– Мужчина имеет полное право геройствовать и погибать ради победы. Тем более ты не станешь отрицать, что именно благодаря моим действиям победа была достигнута гораздо быстрей и с большими потерями для врага?

– Не стану, – покладисто согласилась Машка и ехидно добавила: – Только это тебя спасает от комфортного восседания в карцере! Уж слишком ты, как тайланец, подозрителен. Никто тебя из твоих земляков не опознал, имя твоё неизвестно, пригретый тобой целитель Бродский – тоже тёмная лошадка. А барон Белый – так прямо заявляет о твоём предательстве и редкостной подлой натуре. И если бы не яростное заступничество коменданта, ты бы уже звенел кандалами! И я этой шлюшке высказывания против моей воли не прощу!..

Я с недовольством помотал головой:

– Как-то ты всё не то говоришь!.. Неправильно… Я честно, изо всех сил стараюсь помочь империи, оградить тебя от всех напастей и неуместного риска…

– Расскажи, расскажи! – язвила императрица, уже разворачиваясь и собираясь уходить. – Помогает он… И ограждает он… Прямо спаситель наш и ангел-хранитель!..

Ну и так захотелось, чтобы она осталась, что я не выдержал, и сорвался:

– Мария, стой! Я тебе сейчас докажу… и покажу, как собираюсь тебя оградить от любой… ну почти от любой опасности. Вон там в буфете ножи, посуда… Возьми что-нибудь острое. Смелее!.. Теперь бросай в меня!.. Ну!.. Да что ты как!..

Первый столовый нож она скорей просто подбросила в мою сторону. Ещё и старалась, чтобы он попал в меня тупым концом. Второй метнула уже резче, целясь в ногу. Третий хорошенько рассмотрела, пытаясь найти подвох в нём, и метнула уже очень старательно. Но ни эти, ни последующие ножи, без малейшего труда отражаемые вуалью Светозарного, не достигли цели.

Вот тут уже моя подруга завелась не на шутку. Видимо, базисные основы защиты, применяемые Трёхщитными, она изучила хорошо. Знала, когда наступает предел безопасности даже для таких монстров магии данного мира, как экселенсы. Тем более что метала она в меня различные предметы с огромной скоростью и почти в упор. Ножи, вилки, тяжёлые лопатки, тарелки, подносы и даже салатницы. Правда, на звон разбиваемой посуды в апартаменты заглянул один из телохранителей императрицы, но рассмотрев и поняв, что она творит, сам закрыл дверь с той стороны, без всякого окрика в свой адрес.

Напоследок в меня полетели личные метательные ножи её величества и несколько припрятанных ранее в одежде сюрикенов. Тяжёлые, кстати, штучки, и по завязку напичканные какой-то злой магией. Их тоже моя вуаль отклонила, а улыбка на моём личике стала ещё шире. Разогревшаяся, мило раскрасневшаяся Машка шумно выдохнула, упрятала за ухо упавший ей на глаза локон и потребовала:

– Рассказывай! В чём секрет?

Мысленно я порадовался, что она так быстро сдалась, ну а вслух перешёл на пафос, переходящий в панегирики:

– Сие есть великая тайна! Доступная лишь избранным смертным! Но для тебя, как для своей любимой, а уже только после этого – как для императрицы, я сделаю великое исключение! – расстегнув один из поясов у себя под кителем, достал его и, держа на вытянутых руках, шагнул к Марии, настороженно меня разглядывающей. – Прими этот дар и старайся никогда с ним не расставаться! Ради твоей безопасности и ради твоего бессмертия!

И я попытался надеть пояс на талию моей женщины. Но та заартачилась, пожелав вначале самой взять подарок в руки и рассмотреть его:

– Странный он какой-то… Что в этих ячейках?