Юрий Иванович: Ускоренный реверс

На обратном пути транспорт швыряло невероятно, как никогда прежде. Видимо, по причине наличия в нём всего личного состава и по причине отсутствия у кого-либо, кроме сержанта, даже малейшего ранения. Вот строптивая техника и решила: раз все живы, здоровы, то ни к чему деликатничать, и об стенки невидимого пространственного тоннеля колотило часто да сильно. Как следствие, солдатам было не до разговоров, все только мечтали, как бы не откусить собственный язык и не услышать предсмертный хруст шейных позвонков.

К счастью, ничего не хрустнуло, как и немых в строю не оказалось.

Возвращение десанта на Полигон прошло без толп встречающих учёных, гремящего оркестра и летящих в физиономии цветов. Зато при наличии особенного, праздничного настроения из-за отсутствия потерь. Бодренько выбрались из транспорта, отошли на пять шагов, дождались, пока он исчезнет, уложили уникальные винтовки в зажимы на стене, и не столько бросились оказывать помощь пострадавшему при эвакуации сержанту, как присматривались к действиям Четвёртого и Восьмого. Те поднесли раненого к стенке с медицинскими модулями, нажали на ней пару клавиш и оттуда выехал не цельный отсек для лежащего человека, а вполне удобное и широкое кресло. На него усадили пострадавшего сержанта, давая возможность всем окинуть взглядом рану на правой ноге.

Честно говоря, она оказалась не настолько страшной. От наружной части стопы была срезана кромка в сантиметр толщиной, и от малого пальца остался только расплющенный кусочек кожи. Но кровь из раны даже не сочилась, да и сам Эйро Сенатор со смешком заявил:

– Не стоит удивляться! Я ведь посвящённый высшего круга, на мне любые раны заживают впятеро быстрей, чем на вас. Ладно, ребята, отходите, я сам…

Дальше он потыкал несколько кнопок на пульте управления креслом и… лечение началось. Правую ногу обернуло коконом густого тумана, отвело чуть в сторону и накрыло частью выступившей стены. После чего сержант остался сидеть боком к подчинённым, изредка непроизвольно морщась от боли, а может, и от щекотки. Судя по тому, что он никого никуда от себя не отсылал, то надеялся на выздоровление чуть ли не в течение десяти минут. Чему, с имеющимися чудесами Полигона, удивляться не пришлось бы.

Пока командир вслушивался в ощущения, солдаты без всякого приказания с его стороны построились. Стояли «вольно», порой толкая друг друга локтями, вполголоса оживлённо переговариваясь да иногда бросая выжидательные взгляды на сержанта. А тот всё помалкивал, восседая в задумчивости, да время от времени посматривал на свой персональный планшет на левом рукаве скафандра. Видимо, ждал от высшего командования каких-либо объяснений случившемуся.

Но так ничего не дождавшись, начал речь с признания:

– Сам не пойму, как это нас избавили от смерти, забрав раньше основных событий. Шансов у нас вернуться с задания против двух корветов, полных рекалей, сами понимаете… Но смею вас заверить, солдаты, что ещё ни разу в истории данного научного центра, десант не возвращался домой в полном составе. Не знаю, как оно пойдёт дальше, но если подобная тенденция сохранится, я буду невероятно счастлив!..

Опять поглядывая в недоумении на планшет, он словно бы и не замечал довольного гула в строю и интенсивные шепотки между принцами. Понятно, что весь десяток радовался вместе с сержантом, и даже больше, чем он. Ему-то что, и так «бессмертный», да и нога у него будет в порядке весьма скоро, а вот господа «их высочества наследники престолов» – строго ограничены в количестве своих посмертных возрождений.

Так и не дождавшись подсказок от информационного устройства связи, Эйро Сенатор с некоторым раздражением потыкал в него пальцем, что-то там вычитал дельного и кивнул с некоторым сомнением:

– Ну хоть голодом нас морить не будут! – видимо, выяснил местное время и уточнил, когда светит ближайшая трапеза. Но сразу о ней не сказал, а продолжил предыдущую тему: – Мало того, мне кажется, что подобных итогов ранее ни один десяток, аналогичный вашему, не достигал. Правда, редко кому везёт в плане такой длительной подготовки, которая выпала вам: за двадцать с лишним дней – всего четыре боевых задания. Некоторые десятки «сгорали» порой десять раз в течение первых пяти-восьми суток, так и не успев толком перезнакомиться. Бывали случаи, когда на весь отряд не перепадало ни одной победы, настолько сложно, быстро, без подготовки и обучения приходилось действовать обладателям древней крови. Тогда как в вашем случае – просто замечательно получилось. Четыре боевых задания – и все из вас уже имеют по удачному возвращению! А пятеро – так вообще по два! Феноменальный результат, которого я, честно говоря, от таких бестолочей, лентяев, капризных маменькиных сынков, неповоротливых увальней и олухов – не ожидал. Как следствие, ближайшие пять часов наших занятий мы посвятим только новой стратегии и тактике необходимого прикрытия в будущем сражении. Потому что иначе нельзя, особенно в нашем случае…