Николай Инодин - Замочить Того. Полный текст

— Вы же присягу принимали! — вскричал капитан. И снова в япошек снаряды полетели».

— Простите, вы на корабле-то хоть раз в жизни бывали? Не на миноносце, хоть на буксире каком?

Господин телеграфист удивлённо поднимает брови домиком:

— Так а зачем? Я эти самые мимоносцы почитай, кажин день в бухте наблюдаю, рассмотрел до последней трубы, от воды до самых мачтов.

Редактор вздыхает, возвращает автору его творение и молча разводит руками.

— Так вы что, денег мне, значит, не заплатите? — удивляется Артамон Захарович.

— Вы удивительно догадливы, — злорадно ухмыляется Избранник-Российский.

— Тогда компенсируйте мне затраты, на извозчика алтын, и ещё я гривенник машинистке заплатил, чтоб, значит, печатала.

— Искусство, милейший господин Коломиец, оно требует жертв. Ваши копейки можете считать такой жертвой. До свидания. Был бы рад беседовать с вами ещё, но не располагаю более свободным временем.

Обманутый в лучших чувствах Артамон Захарович покинул редакцию в мрачнейшем настроении, но по пути домой смекнул, что потеряно ещё не всё.

— Ничо, я ещё на своих талантах озолочусь! — ворчал он на следующий день, вывешивая листок с первой половиной своего рассказа на доске объявлений рядом со зданием телеграфа.

Чуть ниже машинописного текста простым карандашом от руки было дописано:

— Кто хочет продолжение прочитать, занесите автору на телеграф 10 копеек.

***

— Скажите коллега, отчего вы постоянно таскаете к себе в кабинет этого беднягу Бродсэйлера? Что, у нас в Бедламе больше работать не с кем? Этот пациент тихий, особых хлопот не доставляет. Если начинает волноваться, даже медикаменты не нужны, достаточно показать изображение верблюда, он сразу приходит в умиротворённое состояние.

Молодой доктор слегка задумался, формулируя ответ старшему коллеге.

— Понимаете, мистер Уиллоу, он рассказывает весьма забавные вещи. Вчера, например, поведал мне о том, как будучи подростком, оказался с группой друзей в дикой тайге. Так описывал своё выживание и создание цивилизации среди диких самоедов, заслушаться можно. Ни слова правды, но какой полёт фантазии!

Врач в волнении встаёт и начинает ходить по кабинету.

— Он совершено, абсолютно игнорирует объективную реальность, она для него всего лишь досадная помеха, мешающая наслаждаться выдуманными мирами.

Старший врач скептически улыбается:

— Как вы всё-таки молоды, коллега. Таких пациентов у нас в каждой палате — половина.

Молодой нервной рукой потирает подбородок. Старший любуется аристократической формой его кисти.

— Мне кажется, что это совершенно новый тип. В некотором виде, даже новая форма британских учёных. До сих пор наши учёные мужи внимательно исследовали заинтересовавшие их явления, после чего анализировали, находили закономерности и совершали свои открытия. Но мир меняется, и появляется новый, так сказать, облегчённый вид. Они станут сначала придумывать открытия, да что там придумывать, просто выдавать за них общеизвестные факты, после чего станут требовать международного призвания и материальных благ, просто раздувая шумиху в прессе.

Бродсэйлера российские коллеги передали нам после того, как он устроил выходки в редакциях нескольких газет, отказавшихся печатать статьи о его замечательных изобретениях. А ведь у нас обязательно напечатали бы — редакторы бульварных листков падки на сенсации, пусть даже дутые.

— М-да, коллега, мрачненькую вы описываете перспективу. Впрочем, предлагаю сходить пообедать, лично мне это поднимает настроение.

У зарешеченного окна своей палаты гениальный изобретатель лопаты с моторчиком замер, с тихой улыбкой вглядываясь в пролетающие облака. Он изобретал способ сбивать два дирижабля одним снарядом, запускаемым из тройной самозарядной рогатки с обратной взаимосвязью древесных волокон.

***

Душевно так посидели, давно такого вечера не случалось – все свои, и юноша этот замечательный, с шилом в заду, попробуй такого в начале двадцать первого века откопай! Их и сейчас-то не сильно много, хотя есть, есть, чего уж там. А наш, да, уже наш, с потрохами, баронёнок из лучших, отборный, на всю голову отморожен. Только вот обучать его некогда, и с тормозами у него так себе, запросто может зарваться. Пойдёт в разнос, сам угробится и дело завалит.

— А знаете что, дру́ги и подруга, составлю-ка я молодому человеку компанию. Ибо основы буддистской философии мы ему за вечер в голову не затолкнём, обычаи кочевников — тоже.