Влада Ольховская - Человек на дороге

Много лет назад для императора, тогда еще принца Жена действительно подобрали невесту, которая приходилась ему дальней родственницей. Вот только самому Жену это внушало лишь отвращение, мысль о кровосмешении страшила его. А тут еще и оказалось, что его суженая влюблена в другого — рыцаря из замка своего отца.

Просто отказаться от брака они не могли, это было бы оскорблением для всех. Но в дело неожиданно вмешалась юная служанка и подруга Кронны, дочь няньки, выкормившей девочку. Она была чуть младше назначенной невесты, но очень похожа на нее, настолько, что их часто принимали за сестер.

Настоящая Кронна хотела любви и свободы. Ее служанка хотела почета, жизни во дворце и богатства. При одобрении Жена, они поменялись местами. Кронна сбежала из дворца, затерялась в глухой провинции, и никто больше ее не видел. Ее служанка забрала ее имя и предназначение, став невестой, а потом и женой императора. Те немногие, кто знал о подмене, хранили эту тайну до самой смерти.

— Так что она не такая хрупкая, невинная и угнетенная, как могло показаться, — завершил свой рассказ Кирин. — Может, потом она и пожалела, что променяла свободу на богатство. Но никто не принуждал ее к этому, сама вызвалась! Камит, ты спасал ту, кого не нужно было спасать. Что ж до тебя, Танис… тебе следовало быть внимательней. Моя мать похожа на представителей нашей семьи, но кровь в ней совсем другая. А теперь еще и в твоем любимом сыночке! Который, помимо того, что он тебя радует, ничем особым не выделяется. Такая же противоестественная тварь, как и другие твои дети. Разница лишь в том, что они мертвы, а он — нет. Но это ненадолго.

Кирин был убежден, что его матери ничего не угрожает. Если на кого и обрушится гнев Таниса, то на него. Он ведь раскрыл им правду! О Сейдене он совсем забыл… напрасно.

Тот ведь привык считать себя особенным, избранным, носителем силы. А теперь он узнал, что никакой силы у него нет. Ему бы обвинить в этом Таниса, а обвинил он ту, что лишила его драконьей крови. Прежде чем кто-либо из них успел понять, что происходит, Сейден выхватил из ножен меч Кирина, который таскал с собой как трофей, пересек террасу и вонзил его в грудь императрицы.

Он попал прямо в сердце. Смерть Кронны была мгновенной, она, скорее всего, не успела и понять, что происходит — что должно произойти. Последним, что она видела, покидая мир живых, было лицо ее любимого сына.

Первым опомнился Камит. Секунда — и он бросился на Сейдена, а тот, отвлеченный на мать, не заметил его вовремя. Вцепившись друг в друга, мужчины не удержали равновесие и полетели вниз с террасы.

Отрео почувствовал: настало его время. Пройти через город, полный чудовищ, оказалось даже слишком просто. Достаточно было держаться поближе к Иссе — они шарахались от нее, как от огня. Отрео было стыдно за то, что он оставался в безопасности, пока его люди рисковали, но в бой он все равно не лез. Он берег силы… Если Исса сказала, что он должен избавиться от Камита, так тому и быть.

Но когда они наконец встретились, Камит не спешил ни на кого нападать. Он стоял рядом с императрицей Кронной и слушал, как говорят между собой чудовища — так же, как и Отрео. Это сбивало с толку. Его дядя не выглядел безумным диктатором, готовым на все ради власти. За эти месяцы Камит заметно постарел, в его глазах не было прежней уверенности и силы… Словно он тут пленником был, а не правителем!

Дальше все закрутилось очень быстро. Рассказ Кирина, нападение Сейдена, смерть Кронны… Когда Камит столкнул это чудовище с балкона и оба они оказались на земле, Отрео точно знал, что делать. Быстрый кивок со стороны Иссы лишь подтвердил это.

Падение с высоты второго этажа серьезно не навредило ни чудовищу, ни человеку, и все же Сейден оправился первым. У него больше не было оружия, убив Кронну, он не успел забрать свой меч. Но ему, дракону, это было и не нужно. Он собирался перерезать Камиту горло когтями, когда вмешался Отрео. Одним ударом он сбросил Сейдена с пойманного им человека. Монстр отлетел в сторону, врезался в одно из роскошных окон дворца, но стекло, конечно же, не смогло остановить его падение. В окружении сотен осколков он оказался внутри.

Отрео остановился рядом с дядей и подал ему руку.

— Ты что?… — начал было Камит и запнулся.

— Это не прощение и даже не мирный договор. Твою судьбу буду решать не я, а Кирин. Но я точно знаю, что ты человек, а Сейден — нет. А значит, мы охотимся.

— Как раньше? — невесело усмехнулся Камит. — Я уж и мечтать о таком не мог. Покажи, чему я тебя научил!