Затеянный мною проект был довольно масштабен; дополнительная сложность заключалась в том, что реализовывать его следовало по множеству направлений сразу; хорошая новость состояла в том, что на данный момент все складывалось вполне успешно. Гражданская война в Ракоше и близлежащих мирах подходила к концу; из одиннадцати кланов талхетов уцелело восемь, думаю, к финалу войны мы вырежем еще один, сопротивлявшийся распространению моего влияния слишком отчаянно, почти самоубийственно. Еще два, с которыми на данный момент шла война, полагаю, мне в ближайшем будущем удастся образумить; а сепаратистов, обнаружившихся в каждом из присягнувших мне, верные мне талхеты, полагаю, вырежут еще раньше. Шаг за шагом Лкаэдис входила в орбиту моей силы; ее личные желания не играли при этом особого значения, поскольку как личность она никогда не представляла собой ничего особенного: желания всех существ во вселенной обусловлены их природой, и если кто-то может обусловить природу, он может и обусловить желания. Школа Железного Листа пыталась обойти этот принцип, достичь состояния, при котором желания и свойства всех душ обуславливаются волей и осознанным решением, а не природой — но Лкаэдис никогда у них не училась. Она была обычным божеством, довольным своим положением, владела несколькими мирами, благосклонно следила за каннибальскими играми талхетов и не стремилась к большему — и потому не смогла оказать мне хоть сколько-нибудь значительного сопротивления. Будучи наполовину порождением моей силы, она испытывала врожденную тягу к моему порядку вещей; хотя договор, заключенный с Сиблаудом, гласил, что наше дитя не будет подчинено ни Сопряжению, ни Преисподней — клятва эта была мною нарушена сразу после того, как дана. И женская, и мужская ипостаси каждого из нас участвовали в зачатии и вынашивании плода; наши с Сиблаудом силы в какой-то мере соединились, срослись в период, предшествовавший рождению; каждый влагал в плод свое согласно договоренности, но помимо того, мною были вложены в Лкаэдис и такие свойства, которые сделали бы ее особенно поддатливой моему влиянию, захоти я воспользоваться ее силами когда-нибудь в будущем. Лкаэдис должна была стать олицетворением союза между Лунными и Темными Князьями — но было бы наивно ожидать от любого из детей Горгелойга, что мы действительно, а не на словах, признаем равенство в этом союзе, откажемся от попыток явного или скрытого манипулирования — признав таким образом верховенство каких-то других, «честных» правил игры, нам нисколько не свойственных. Полагаю даже, что Великий Ткач, старший из детей Луны и ее любовник, мог предвидеть подобного рода манипуляции с моей стороны и предпринять контр-меры, вложив в Лкаэдис какие-то иные, скрытые от меня свойства — но сейчас, вбирая Лкаэдис в орбиту своей силы, я не заметил ни в ее природе, ни в ее бисуритах ничего такого, что могло бы свидетельствовать о скрытых свойствах, вложенных в нее Сиблаудом.
Возможно, эти свойства настолько хорошо сокрыты, что разглядеть и использовать их не может никто, кроме Великого Ткача; а возможно, их и нет вовсе: я вполне допускаю, что Сиблауд, даже предполагая, что я могу нарушить свою часть клятвы, честно исполнил свою. Ведь источником Предательства — как идеи, силы, действия и даже соответствующего этой силе младшего божества, именуемого Антэрли — является не Сиблауд, а я. Сиблауд мог пойти на сделку даже понимая, что полноценного соблюдения договора с моей стороны не стоит и ждать — потому что сам договор, как таковой, нужен был ему и наиболее разумной части Лунных Князей не меньше, чем нам, Последовавшим: в то время как наименее дальновидные Лунные хихикали в кулачок, наблюдая за ходом Войны Остывших Светил; другие понимали, что следующей мишенью Солнца и его Князей станут они сами. Им нужно было любой ценой продлить эту войну, а в идеале — сделать ее бесконечной, и потому к ее исходу они на многое были готовы закрыть глаза.
Сейчас Лкаэдис нужна была мне не в качестве одной из придворных: младших богов, часть из которых являлась бессмертными третьего поколения, а часть моими собственными проекциями, искуственными отражениями отдельных аспектов моей силы — у меня и без нее хватало. Мне нужны были ее бисуриты, сращенные с энергиями Ракоша и соседних Сфер — через бисуриты Лкаэдис я проникну в эти миры и смогу влиять на их структуру; в них будут установлены особенные места силы, с помощью которых колдуны талхетов, действуя сообща, смогут влиять на движение этих миров. Я дал совокупности этих миров имя, назвав их??? Коготь Памяти — в этом имени заключалась скрытая ирония, и придет час, когда изнеженные обитатели Небес оценят эту иронию сполна. Пока еще рано загадывать, когда именно настанет этот день — но в любом случае история и судьба этих миров уже были отделены от истории и судьбы прочих миров четвертого круга Преисподней, и именно поэтому они заслуживали собственного имени.
Читать дальше