Сергей Марьяшин - Роботы божьи

"Егор Лисицын, немедленно остановитесь! Вы арестованы!"

Егор обернулся и увидел летящий прямо на него огромный полицейский катер, мигающий служебной иллюминацией, словно кремлевская новогодняя елка. Таких внушительных кораблей Егор еще не встречал. Стремительный белоснежный брусок размером с дом произвел на него неизгладимое впечатление. Торчащий над водой острый нос был похож на устремленную прямо в Егора гигантскую стамеску. Вслед за катером, далеко позади, неслись рассыпавшиеся в цепь полицейские скутеры с мигалками.

"Беги!" ― крикнула Наташа.

Егор изо всех сил рванул вперед. Он пролетел Каталонию и Шотландию, затем Квебек. Он не успел. До Гулла оставалось метров сорок, когда многотонный корабль с грохотом выпрыгнул на набережную прямо перед ним, подобно косатке, выскакивающей на лед, чтобы сожрать загнанного тюленя. Нос-стамеска тяжелым тараном ударил в стену посольства Фейслука, обрушив на тротуар дождь из обломков грязеотталкивающей плитки фасада.

Катер отрезал путь к спасению. Взгляд Егора растерянно метался между кораблем и табличкой "Посольство Халифата Фейслук" на автоматических дверях в двух шагах от него. На палубе катера открылся люк. Оттуда выбрался блондин с грубым лицом и сверкающими от ярости голубыми глазами. Припечатав Егора взглядом, он повторил телепатический приказ:

― Подозреваемый Лисицын, вы арестованы! Стойте на месте, я за вами спущусь.

Егор затравленно оглянулся и, внезапно решившись, юркнул в гостеприимно распахнувшиеся перед ним двери посольства Халифата. Пропустив его, двери с шипением закрылись. Егору почудилось, что он слышит скрип зубов блондина у себя в голове.

* * *

― Вот стервец! ― крикнул взбешенный Смолин, с размаху швырнув пистолет об палубу.

― Давай подождем, его сейчас выгонят, ― предложила Анна.

Однако выгнали не Егора, а их. Из здания вышел тучный офицер охраны ― усатый, в турецких шароварах, кевларовом бронежилете и ослепительно сверкающей стальной каске-тюрбане ― и потребовал убрать катер с территории посольства. Он был прав, тротуар вдоль здания принадлежал Фейслуку.

Пилот подчинился и сдал назад. Гулко взревел двигатель. Стальная туша медленно сползла с тротуара, оставив за собой глубокий шрам из раздавленного асфальта. Усач в тюрбане возмущенно замахал руками, требуя отъехать дальше. Вновь рявкнул двигатель и судно отползло на десяток метров. Подплывшие скутеры выстроились вокруг катера в неровное каре и заглушили моторы. Катер и скутеры удваивались в серебряном зеркале аквапленки, отчего казалось, что за Егором прибыла целая армия.

― Попробуй поговорить с его другглом, ― попросил детектив. ― Он должен выйти добрововольно, иначе к обвинениям добавится сопротивление при аресте.

― Этим я и занимаюсь.

Спустя минуту Анна разочарованно вздохнула.

― Ну?

― Мои аргументы не нашли понимания.

― Спроси хотя бы, как он оказался в Москве.

― Мы поссорились. Она не хочет со мной разговаривать.

― Тогда будем ждать, ― заключил детектив, возвращаясь в каюту и усаживаясь в кресло.

К нему подошел стюард с нижней палубы и предложил кофе. Смолин и не подозревал, что на катере помимо него и пилота есть кто-то еще. Восточный вид посольства пробудил в нем воспоминания о пряном аромате турецкого кофе, который он пил в Вене во время давней командировки. Он кивнул.

Стюард нажал пару кнопок в автоматическом баре и поставил перед детективом крошечную чашечку с густой черной жижей, напоминающей нефть. Пахло потрясающе вкусно ― как тогда в Вене, даже лучше. Смолин осторожно взял чашечку и сделал глоток. Терпкий сладкий вкус был превосходен. Он осушил чашечку парой глотков и попросил повторить. Стюард молча поставил перед ним новую чашку. Настроение детектива быстро улучшалось. Устроившись в кресле поудобнее, он уставился на двери посольства и стал ждать.

* * *

Усатый страж в стальном тюрбане не спускал с незванного гостя глаз, внимательно следя за каждым его движением. Рука усача нервно ощупывала пластиковую кобуру на огромном пузе. Егор подумал, что у человека в такой смешной одежде не должно быть оружия. В кобуре наверняка не пистолет, а заботливо приготовленные женами бутерброды. Воображение нарисовало Егору семейство стражника: две-три толстые жены и выводок пронзительно вопящих детей, требующих мультики про космический джихад. Будто почувствовав непроизнесенные мысли Егора, страж обиженно засопел, сверля его сердитым взглядом влажных черных глаз. Егор отвернулся, чтобы не смущать усача.