Руслан Агишев - Клан. Встать с колен

королевства, отхватывая от соперника все новые и новые куски. В каждом из взятых

городов сразу же появлялся гарнизон и новый правитель города начинал устанавливать

законы Шамора.

Несмотря на потерю части своей территории король Роланд совсем не спешим на встречу

со своим обидчиком. Ударный кулак из его тяжелой и тщательно лелеемой им конницы

кружил вокруг столицы королевства, собирая все новые и новые войска. Он чего-то ждал...

А тем временем, значительную часть Ольстера наводнили многочисленные банды

мародеров, разбойников, фуражиров Шамора, которые пользуясь слабостью королевской

властью, грабили и вырезали целые поселки и небольшие городки...

... Всадники остановились перед обугленным с торчавшими во все сторону куски когда-то

толстых веток, деревом, на котором словно на поминальном дубе висели окровавленные

тела. Большие, маленькие, толстые и худые... обнаженные люди со висевшими из

вспоротых животов внутренностями медленно качались на ветру страшными

украшениями, разнося по воздуху страшный тяжелый запах паленого человеческого мяса.

- Это уже третье село, - тихо проговорил один из всадников, крепче сжимая в руке пику. -

Это же настоящие звери... Они не щадят никого.

Однако, словно в опровержение этого, со стороны уже прогоревших изб показалась

чья-то фигурка. Среди еще коптящего черным дымом дерева медленно вышагивал едва

заметный человечек. Он шел не торопясь, с остановками, словно прогуливался по

чудесному летнему лесу и любовался его красотами.

- Там кто-то есть, господин! - пробиравшегося через обгоревшие развалины человека

заметили. - Всем приготовиться! - передовой отряд сразу же сгруппировался вокруг одного

из всадников, закрывая его телами от возможной угрозы. - Торим, проверь, кто это. Если

что, сразу ложись. Мы накроем его стрелами!

От группы отделился невысокий солдат и, спрыгнув с серого жеребца, пошел навстречу

незнакомцу.

Торим, тянувший в гвардии уже второй срок, до рези в глазах всматривался сквозь

удушающую дымовую завесы, которая словно белая монолитная стена закрыла собой от

остального мира разрушенную деревню. Выставив перед собой меч, он делал шаг за шагом, шаг за шагом. Напряженные мышцы были готовы взрывом разогнуться, при малейшей

угрозе, и нанести удар по нападавшему. Однако, на него никто не нападал...

Силуэт видневшийся в дыму становился все больше.

- Господин, кажется это ребенок? - прокричал он в сторону. - Точно, это ребенок!

Тонкая фигурка девочки-подростка, угловатое тело которой было едва прикрыто серой

мешковиной, шла прямо на него. Он внимательно смотрел на нее и от увиденного начал

бить дрожь. Рукоятка меча, еще мгновение назад крепко сидевшая в руке, стала влажной от

холодного пота, а сам клином вдруг стал неимоверно тяжелым... Подросток, бывший от

гвардейца в каком-то десятке шагов, босыми ногами вышагивал прямо по едва подернутым

пеплом углям так, словно под его ногами была прохладная почва. Грязные тоненькие

ступни вдавливали обгоревшее дерево в почву, оставляя узкие следы за собой.

- Как же ты идешь? - он смотрел то на пышущее жаром угли рядом с собой то на ее ноги, с хрустом давящие дерево. - Как... О благие боги!

Белесая дымка словно расступилась. Девочка услышала его.

- Боги..., - Торим непроизвольно сделал шаг назад. - Боги..., - к горлу подступил твердый

комок, мешавший говорить.

Подросток вытянула в его сторону одну руку с зажатой в ней бесхитростной деревенской

куклой - мотанкой, а потом потянулась в его сторону и второй рукой, которой до этого

словно прикрывала лицо.

- Господин, господин! - хрипло прошептал, а потом закричал Торим. - Сюда, быстрее

сюда! - ребенок, стоя в паре шагов от гвардейца, смотрел прямо на него пустыми

черно-бурыми глазницами. - Быстрее!

Девочка при звуки громкого мужского голоса резко дернулась словно тоненькая ива от

сильного порыва ветра и попыталась повернуться, но Торим схватил ее.

- А-а-а-а-а-а-а-а! - дико, пронзительно, закричала девочка, начиная отчаянно вырываться

из рук гвардейца. - А-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а! - темная, почти бурая от крови и копоти ее кукла

от резких дерганий размоталась и в ее ручке осталась лишь деревянный шарик - голова

игрушки. - А-а-а-а-а-а!

Он с трудом держал ее. В какой-то момент он словно оглох от дикого визга и ему стало

казаться, что девочка лишь молча открывает рот будто вытащенная на берег рыба.