Руслан Агишев - Клан. Встать с колен

более полу часа. По крайней мере, когда парень с трудом хватая воздух ртом, впечатался в

ворота головой у него вертелась только эта мысль.

- Чего спим? Уроды! Поднимай всех! - хрипел Тимур, приходя в бешенство от того, что

ворота были приоткрыты. - Запереть все к черту! У-у-у!

С верху показалось недоуменное лицо молодого гнома, который с некоторым испугом

смотрел на орущего возле дубовых створок главу.

- Чего вылупился? Где второй? - рядом с первым стражником показалось и второе тело, на

лице которого было написано не меньшее удивление. - Почему ворота не заперты? Ослепли

что ли? Глаза разуйте?! - Тимур красный от бешенства резко тыкал пальцем в сторону

мерно катящихся повозок, на которых уже можно было различить и лица возниц. -

Ур-р-роды!

Вдруг на его плечо легла прохладная ладошка и, казалось, сейчас от пылающей краснотой

кожи Тимура пойдет обжигающий пар. Он сразу же поперхнулся, подавившись очередным

криком.

- Это же отец, - раздался возле его уха знакомый голосок. - Точно отец! - из-за плеча парня

вышла встревоженная Амина, которая пристально вглядывалась в приближающуюся

первой высокую словно небольшой домик крытую повозку. - А где знак клана?

Внимательный взгляд дочери сразу же заметил отсутствие на головной повозке

изображений клановых символов... Такого просто априори не должно было быть! Клановые

символы для гномов были сродни гордому орлу римских легионов, которые сопровождали

каждый выход главы клана. А тут, судя по всему, было что-то грандиозное...

- Папа, папа! - женская фигурка (пусть и несколько тяжеловесная по человеческим

меркам, но все же по женски изящная и грациозная) метнулась к тяжело перевалившему

через борт повозки гному. - Что случилось?

Караван, не доходя до ворот уже не подземного города а самой настоящей крепости, разделился на два рукава. Один, состоящий из обыкновенных латанных - пере латанных

крестьянских телег с мешками, корзинами и ... даже сеном, не остановился и, как обычно, направился к воротам, где и проходила приемка груза. Второй рукав, включавший в себя

большие, эдакие дома на колесах, крытые повозки и даже со стороны поражавшие своей

монументальностью, остановился примерно в полусотне метров от ворот.

- Что с тобой? - Тимур прибавил ход, слыша всхлипывающий голос гномы.

Тревожное чувство, которое едва зашевелилось у него в груди при виде остановившихся

повозок, в эти мгновения выросло до гигантских размеров.

- Бог мой, - непроизвольно ахнул Тимур, едва смог разглядеть гнома, обнимавшего дочь.

Куда делся тот моложавый, еще крепкий старик, который одним своим видом внушал

почтение? Где гордый разворот плеч, уверенный цепкий взгляд человека, который

предпочитал на любой удар отвечать ударом? Тимур с ужасом на глубокого древнего и

абсолютно седого старика. Те едва наметившиеся морщины, которые он заметил на его

лице в прошлый раз, сейчас превратились в глубокие рвы. Однако, парня поразило даже не

это без сомнения волшебное превращение, а другое... Отец Амины выглядел так, словно

только что побывал в тяжелой сече.

- Папа, как же так..., как же так..., - причитала она, проводя ладошками по окровавленным

повязкам на руках и груди. - Папа..., - пальцы коснулись и запекшейся раны на самой

макушке головы. - Как же так...

Чуть в стороне останавливались и другие повозки этого гномьего каравана, из которых

выходили и другие гномы. Они также были изранены. На доспехах были заметны вмятины, лезвия секир украшали зазубрины и сколы... И ни на одной повозке не было символа клана!

- Постой, не скули, - старик произнес после особо жалостливого причитания гномы. - Мы

теперь изгои, дочка. - старик старался держать марку, но было заметно, что эти слова ему

давались очень тяжело. - Да... Для клана Железного молота мы все умерли...

Лицо Амины стало напоминать восковую маску своей неподвижной серостью.

- Как это произошло? - тихо-тихо одними губами спросила она.

Старик несколько минут молчал. Его рука в этот момент, словно живя своей жизнью,

рыскала по рукоятке кинжала.

- На сборе нашего клана были посланцы владыки. С ним пришли и двое хранителей. Меня

как главу клана и наших старейшин призвали собирать ополчение и вставать под руку

владыки Кровольда. Хранители сказали, что грядет великая война и в ней гномы должны

быть одним целым..., - гном опустил голову, словно она была неподъемной, и сразу же ее