Владимир Кожевников - Забытый. Литва

Олгерд подумал-подумал и решил забрать с собой половину Кейстутова войска, оставив ему взамен два своих полка, строго проинструктировав в нужном ему ключе своих полковников. Кейстут покричал, повозмущался и (а что сделаешь?) утих.

Теперь на западе Литвы определилось хоть и очень шаткое, но равновесие, долженствующее продержаться, по Олгердовым расчетам, хотя бы до конца года. Олгерд с трехтысячным Кейстутовым отрядом возвратился в Вильну и стал спешно готовиться к выступлению на юг.

Тем временем младшие Гедиминовичи, и в первую очередь Кориатовичи, имевшие владения на юге, прямо на границе с Ордой, готовили и обеспечивали дорогу своим войскам в ожидании командующего. Впрочем, ожидание командующего не было пассивным. Кориатовичи, а больше них Андрей и Константин Олгердовичи, из которых первый сидел в Трубчевске, а второй в Чернигове, с самой весны дальними разведывательными отрядами утюжили степь, «прощупывая» татар, пытаясь распознать и определить точнее их силы.

Обстановка, обрисованная Олгердом на очередном Большом совете в октябре 1361 года (весеннего Совета из-за пакостей рыцарей не было), оставалась без изменений. Татарам, во всяком случае сильнейшим их кланам, было не до Литвы. С начала лета все силы западной части Орды подтягивались к Азаку, под руку сильнейшего, Мамая, чтобы предъявить свои права на Сарай.

Те же, кто не спешил к Азаку, явно смотрелись оппозицией Мамаю, которой ему следовало весьма опасаться. Таким образом, рейд Олгерда на юг не должен был вызвать ответного удара Мамая и подчинявшихся ему эмиров, наоборот, оказывался для них благоприятным, даже желательным. Имел ли по этому поводу Олгерд какие-то контакты с Мамаем, никто не знал, но Любарт, Андрей и Константин Олгердовичи были уверены — да, имел, потому что очень уж уверенно действовал, широко, открыто, почти не таясь, даже не смотря на конфликт с Орденом, что было для него вовсе не свойственно.

Тогда и они осмелели. Можно сказать даже — обнаглели. Татар в степи встречалось мало, несколько их отрядов было разбито, захвачено с десяток кочевий. Слух об этом молнией метнулся по пограничным областям. Начались свары и смуты, особенно в Новгород-Северских землях, лежащих юго-восточнее Дебрянска. Смысл возмущений сводился к тому, что «вон Литва татар бьет, и дебрянцы уж сколько лет татарам дань не платят, а мы что же?! Давай, братва, к Литве подгребать! Там тоже все свои, русские, только князья литвины, да то не беда, они для своих подданных различий не делают, а от чужих защищают, даже, вон, от татар! А нас кто защитит?!»

Трезвые головы резонно замечали, что Литва пришла и ушла, а нам расхлебывай, на что им не менее резонно ответствовали: и без литвин всю жизнь расхлебываем только, все по уши в дерьме, а просвета не видать.

Дошло до того, что в Богом забытом городишке на правом притоке Дона, Быстрой Сосне, куда добрался один из отрядов Константина Олгердовича, жители, быстренько сообразив и согласившись, похватали случившихся в городе немногочисленных татар, всех перебили, даже купцов, и открыли ворота литвинам: владейте нами, не хотим татарам «выход» давать, уж лучше вам.

Городишко назывался Коршев и благодаря этой безумной затее горожан попал даже в летопись, отметившую: «Того же лета (1362) Литва взяла Коршеву...», хотя отметка эта появилась не столько от значения происшедшего, так как получилось все случайно и черт знает как далеко от главных событий, от «направления главного удара» (как сказали бы теперь) Литвы, сколько от того, что была та Коршева уже в сфере влияния Москвы, и такой поворот событий очень больно ударил по самолюбию московских, да и всех русских князей.

Как бы там ни было, впечатление сложилось: Литва теснила татар, и те не могли до поры, до времени ничего противопоставить.

Однако, как уже было сказано, ни Мамай, ни один из его союзников не обращали на действия Литвы никакого внимания и смотрели только на восток, на Сарай. А остальные?

Крымский, Перекопский и Джамболукский улусы, в силу определенной самостоятельности, обособленности от Сарая именовавшиеся уже Ордами, не спешили примкнуть к Мамаю, оставались пока в стороне от «замятии» и вовремя увидели опасность, надвинувшуюся с севера.

Хотя большой паники среди татар не возникло, тем не менее ни хан Крымской Орды Кутлук-бек, ни Перекопский хан Хаджи-бей, ни тем более хан Деметрий, повелитель Орды Джамболукской, которая прежде других могла подвергнуться нападению, так как на севере непосредственно граничила с Литвой, не рассчитывали справиться с Олгердом в одиночку. Они решили объединить силы, чтобы не только разгромить дерзкого выскочку, но и как следует «почистить» Литву, лишить ее возможности впредь соваться в Степь.