Елена Булучевская: Мир меняющие. Книга 1. Том 2

— Нужна помощь? — голос был низким, немного гортанным, на мирском языке она говорила мягко пришепетывая, как люди из Диких племен.

Теперь время остановилось для Кира. До этого момента у него была одна лишь цель — стать таким же хорошим звездочетом, как Ди Астрани. Теперь он знал, что ему нужна вот эта рыжая, что он должен быть всегда с ней рядом. Лентина, Селена и Оливия подбежали чуть позже, чем девушка. Ди Астрани перенесли в его дом, где он к вечеру совершенно пришел в себя. В суете и сборах прошел весь вечер. Девушку звали Стелой, и она осталась в городе со своими новыми кровниками. Без долгих разговоров решился вопрос с Дикими о девушке, которая теперь становилась частью клана астрономов, покидая пустыню. Дикие побаивались ее, и отпустили, даже отказавшись от щедрого выкупа, часто кланяясь и бормоча, что для них честь, оказать услугу тем, кто говорит со звездами. Селена вспомнила годы, прожитые с пустынным народом, горько улыбнулась про себя, прошептав: «Кагира, кагира».

К ночи приглашенные отправились в Пресветлый дворец на пиршество.

По лестнице бесконечным потоком поднимались разряженные гости.

Ключников встретили и проводили по отдельной лестнице в те самые покои, которые они занимали десять лет назад. Примы лично проследили за тем, чтобы они ни в чем не нуждались. Их девятилетний наследник следовал повсюду за родителями — любознательный, шустрый, в меру шкодный, честный и дружелюбный — примерно такой же, какими были ключники, когда отправились спасать Мир. Теперь же всемирные герои шли на свой праздник. Шли все рядом: Марк, Мирра, Эйб, Вальд и Кир. За ними чуть позади, шла Стела, за ней — Лентина и Люк, Селена с Проклом и Периклом. Ди Астрани, Клинт Мэнсон, Хит Сен-Крочезо, Тони Сен-Прайор, Габриэль Рид, Дан Гендлер, Ян Ди Ойге, Мартель Риччи — все старые знакомые были здесь. Шли дружной толпой, переговариваясь и перешучиваясь. Стела, человек новый среди всех этих старых знакомых, все больше помалкивала, вслушиваясь и поражаясь этим людям, которые вроде были такими же, как и остальные — только какой-то особенный стерженек чувствовался, да глаза блестели иначе. Вошли в большую пиршественную залу, богато украшенную драгоценными тканями и цветами, заставленную столами. Зала была полна людей, которые при появлении ключников и их сопровождающих, встали и устроили бурную овацию. Селена едва заметно толкнула Лентину: «А помнишь, мы думали, какова она большая пиршественная?» Та молча кивнула, припоминая. Между столами метались официанты. К Селене подскочил один из них:

— Что вам угодно, госпожа?

Селена недоуменно подняла брови, вопрос странный, да и не к месту, интуиция молчала — кто он по крови определить не получилось, почему такой вопрос — непонятно:

— Мне угодно сесть за стол.

Официант зашаркал, раскланиваясь, вился вьюном, завладев вниманием:

— Прошу, прошу, самый лучший, сам накрывал, все самое лучшее — для вас, госпожа. Я ваш давний поклонник, наслышан, наслышан о ваших подвигах.

Вклинился между Селеной и ее молчаливыми сопровождающими, приблизился к ней близко-близко:

— Вот и я, звезда моя! Я всегда следил за вами — за тобой и Лентиной, но вернулся за тобой. Твоя подруга стала теперь скучна — она так добропорядочна, замужняя и с детьми — фи. Вот ты, звезда моя! Двое сопровождающих с такими мускулами, я могу тебе даже позавидовать… У меня таких нет — ни мускулов, ни телохранителей…

— Что вы себе позволяете? — гневно нахмурила брови.

— О! Я вижу, меня забыли! Как обидно, а я так старался, я так хотел произвести на тебя впечатление! И ТЫ! ТЫ меня не узнала, — голос менялся, становясь ниже, хриплее, белоснежное одеяние официанта взметнулось, разорванное в клочья, худощавая невысокая фигура укрупнилась и выросла, волосы взметнулись нечесаной копной вверх и почернели, над ними запламенела огненная корона, в глазах зажегся пламень безумия — перед пирующими воздвигся Хрон темнобородый, властелин хронилищ и отрезанных ушей.

Прим взмахнул рукой, показывая охране на нежелательного гостя. Остальные не могли пошевельнуть и пальцем. Прокл и Перикл гневно вращали глазами от бессилия.

— Успокойтесь, успокойтесь. Я, можно сказать, пришел с пустыми руками, — темнобородый отбросил загремевший поднос, и продолжил, — мне нужна только она, и я уйду. Оставлю ваше дрянную планетку в покое — не навсегда, конечно, этого не обещаю, нет, нет и не просите. Сегодня я вот ее заберу, у меня там есть мальчик, лет 10, — пристально смотрел Примам в глаза, то ей, то ему, — и мне нужна та, что заменит мою незабвенную Тайамант, она что-то приболела. Я бы мог забрать тебя, — обратился к Приме, но ваши боги за это могут и ко мне припожаловать. А у меня там не прибрано, эти мои ходят, как тени — туда, сюда — драконы мои, которых вы спешили. Если кому интересно, они крылья отрастить снова так и не смогли. Я из пепла их воскресил, но вот приходится наказывать, за то, что они так бездарно проиграли. Так что заберу я Селену, сынишка у нее уже подрос — по-хорошему, его бы надо с собой, ну да ладно, я сегодня добрый, он парень больно упрямый, сладу с ним не будет. Прощайте!