Александр Ханин - Божиею милостию, Мы, Императрица... [главы 1-4, СИ]

Лицо Императрицы покрылось красными пятнами, что выдавало её необычайное волнение. Не глядя на гостей, она тихо спросила:

- Значит, уже завтра мы должны объявить Японии войну?

Первым ответил канцлер:

- Объявление войны, Ваше Величество, это всего лишь дипломати­ческая формальность... Уверен, что для начала нужно определиться, какими морскими и сухопутными силами мы обладаем на Дальнем Востоке, и когда будем готовы нанести сокрушающий удар по врагу. Но вот в чём я уверен, Государыня, так это в том, что уже сейчас, в течение ближайшего часа, необходимо отправить всем губернаторам приказ немедля арестовать все японских подданных, невзирая на лица.

- Поясните, какую цель Вы преследуете, Николай Павлович...

- Государыня, цель одна - сохранить в тайне наши военные приго­товления как можно дольше. Дальний Восток буквально кишит япон­цами, и я уверен, что среди всех этих приказчиков, парикмахеров и поваров полным-полно японских агентов. Сейчас некогда разбираться, кто есть кто. Необходимо все скопом арестовать, чтобы они не могли передавать шпионские сведения.

Александр Михайлович подхватил речь канцлера:

- Николай Павлович прав, мне рассказывали офицеры, как сначала видели в Нагасаки японца в мундире лейтенанта японского флота, а потом, через год, его же лицизрели во Владивостоке уже в образе при­казчика магазина японских безделушек. Шпионство развито в Япо­нии весьма высоко, поэтому будет полезным арестовать всех японских подданных в России, да и в Корее тоже...

Императрица на какое-то мгновение задумалась, её взгляд упёрся в стену, глаза стали как будто стеклянными. Ни канцлер, ни Великий

Князь не решились нарушить её мысли. Наконец она сказала:

- Видит Бог, что я не хотела этой войны, не хотела кровопролития...

Я лишь выполняю свой монарший долг перед Россией... Николай Пав­лович! Распорядитесь телеграфировать каждому губернатору, чтобы все японские подданные были арестованы немедля, и пусть нашу волю доведут до сведения корейского короля. Я приказываю привести все сухопутные и морские силы России в готовность, а конкретные меры должны быть определены Комитетом Государственной Обороны. По­думайте, стоит ли в настоящее время занять нашими войсками всю Корею... Великий Князь Владимир Александрович назначается нашим Главнокомандующим на Дальнем Востоке... Пусть подготовят манифест о войне с Японией...

Аликс замолчала, закусив губу, затем продолжила:

- Они напрасно думают, что я, женщина, не смогу дать достойного отпора. Нет уж, раз наши враги назвали меня "волчицей", пусть те­перь испытают, что значит встретиться с русской волчьей стаей... Да, я чуть не забыла, господа... Лейтенанту Шмидту жалую орден Свя­того Георгия!

Океанский лайнер "Campania", принадлежащий судоходной компа­нии Cunard Line , был настоящей гордостью Британии. Огромный и быстроходный, он дважды завоёвывал " Голубую ленту Атлантики". Вмещавший 1700 пассажиров и 416 членов экипажа пароход (18 288 тонн водоизмещения) выдавал скорость до 22 узлов и был способен пересечь Атлантику всего за 6 суток.

Всё на этом лайнере было сделано для удобства его пассажиров. Каюты, обшитые панелями из дуба и красного дерева, роскошные персидские ковры, дорогая мебель, бархатные шторы и даже кури­тельный салон для пассажиров 1-го класса, оборудованный открытым камином - первым, который когда-либо использовался на борту пас­сажирского лайнера.

Но сегодня, 13-го декабря 1896 года, удача явно изменила лайнеру, послав вечернее рандеву с рус­ским крейсером "Адмирал Корнилов", который неожиданно выныр­нул из тумана буквально в 10 ка­бельто­вых по правому борту. Со стороны океана дул свежий ветер, небо было затянуто облаками, было очень тёмным. На водной ряби океана сверкающий огнями лайнер представлял собой идеальную мишень.

"Ратьером" с крейсера на лайнер передали команду застопорить машины и остановиться. Требование было проигнорировано и тогда

крейсер дал одиночный выстрел под нос ослушнику. Шестидюймо­вый аргумент подействовал, британский капитан решил не испытывать судьбу и лайнер начал медленно сбавлять ход, активно работая фона­рём, мигая частыми прерывистыми вспышками.

В боевой рубке командир крейсера Молас нервно отдавал при­казы, при­водя корабль в боевую готовность. У "британца" запросили све­дения о маршруте следования и перевозимом грузе.

Вахтенный офицер, светловолосый юноша с едва пробившимися усиками, "репетил" ответы с лайнера: