Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Отступив, Торатис вогнал саблю в ножны.

— Да будьте вы навеки прокляты, кровососущие исчадия!

Устало опустился на трон, закрыл глаза рукой. Левмир содрогнулся от услышанных слов, но Эмарис только усмехнулся:

— Спасибо, мы уже. Лично мне больше всего нравится «навеки», а остальное вполне терпимо. Так что теперь? Обыщешь храмы?

— Обыскали. Ничего, — тихо отозвался Торатис.

— Может…

— Они действительно ничего не знали, Эмарис. До моего прихода их пытали так, что Браир взмолился Солнцу.

— Тогда зачем их всех убили? — воскликнул Левмир.

Торатис обратил к нему холодный взгляд.

— А что еще я могу для нее сделать? Загладил хотя бы часть своей вины. Ничтожно малую. Непонятно лишь одно: кто мог похитить их? Кому еще они нужны — обе?

— Обе? — переспросил Эмарис. — Речь о рабыне?

Издав громкий возглас, Левмир сорвался с места. Его шаги не успели затихнуть на лестнице, как раздались вновь. Он влетел в зал, держа на руках взъерошенную Рикеси, поставил ее перед князем.

— Простите, — потупился Левмир. — Я совсем забыл про нее.

— Ты где была? — подскочил князь.

— Под кроватью господина Левмира, — пролепетала Рикеси. — Пряталась от вас. А что, меня все-таки возвращают?

— Некуда возвращать, успокойся, — улыбнулся Эмарис. — Беги-ка лучше, пока до беды не дошло.

Рикеси, которая переминалась с ноги на ногу, сложив руки внизу живота, тут же упорхнула. Ее не остановил даже окрик Торатиса.

— Надо спросить ее…

— Она почти сутки лежала под кроватью, — перебил Левмир. — Хотите спросить, скольких тараканов видела?

— Прошу прощения, — сказал Эмарис, чья рука вдруг потрепала голову Левмира. — Мой малыш совсем недавно из деревни, он не хотел нанести оскорбление.

Торатис не успел ответить. Дверь распахнулась, и в зал широким шагом вошел Дигор. Поклонился.

— Мой князь, кажется, мы ее нашли.

Торатис подбежал к нему.

— Жива?

— Не знаю. На площади меня разыскал попрошайка с набережной. Говорит, что видел, как ночью княжну схватили пятеро и на лодке отвезли на корабль. Пограничный корабль Абайата, мой князь.

Они смотрели друг другу в глаза, понимая без слов. Дигор побледнел, но не отвел взгляда. Его слово прозвучали тихо и твердо:

— Вам стоит только отдать приказ.

— А если попрошайка врет? Ты готов поставить на кон жизнь своих детей?

— Мой князь… Вам стоит только отдать приказ.

Торатис покачал головой, потом махнул рукой в строну дверей.

— Подожди снаружи, мне надо подумать.

Лишь только дверь за начальником стражи закрылась, заговорил Левмир:

— В чем дело? — Он переводил недоумевающий взгляд с Торатиса на Эмариса. — Я видел этот корабль, он стоит совсем рядом.

— Захват корабля равносилен объявлению войны, — процедил сквозь зубы князь.

— А похищение княжны лучше?

— Хуже. Но вместо уверенности у меня — пьяный бред одного нищего.

Эмарис подошел к князю, ставшему вдруг таким старым и беспомощным. На поникшее плечо легла сильная рука.

— Мы шли сюда проститься, старый друг. Так или иначе, но мы уходим. Глядя на нас, никто не сможет сказать, что мы — твои подданные. Просишь ли ты меня о последней услуге?

Взгляд Торатиса не просил. Он умолял. Кивнув, Эмарис шагнул в сторону, показывая на Левмира.

— Я подчинюсь его решению. Проси, Торатис. Но будь честен. Я про наш вчерашний разговор.

Левмир устал крутить головой. От всех недомолвок стало тошно. Неужели нельзя просто и прямо сказать, что происходит? Судя по выражению лица, Торатис как раз собрался сделать что-то такое. Сердце едва не остановилось, когда князь, опустившись на колени, коснулся лбом ковра.

— Я прошу прощения за то, что обманул тебя, Левмир. Никакая армия не собирается. Я всего лишь велел начинать учения, чтобы запутать тебя, дать Айри время добиться желаемого. Обманул и тебя, и ее, и самого себя. Сможешь ли ты простить меня? Согласишься ли помочь? Убей меня, я этого заслуживаю. Но она не виновата. Спаси ее!

Торатис закрыл глаза. Блаженная тьма кругом, и лишь один звук в тишине — лязг клинка, покидающего ножны. Свист рассекаемого воздуха, удар…

Удар руки о руку.

— Подумал? — Голос Эмариса. — Если да, то я отступлю. Готов заменить его? Готов взять ответственность и принять его ношу?

— Да что у него за ноша? — Голос Левмира неузнаваем. Рычание с Той Стороны. — Объясни мне! Что он такого сотворил, что его невозможно ни убить, ни простить?

— Он украл судьбу у дочери. Все, что я скажу. Об остальном догадаешься сам, если не дурак. А теперь спрячь оружие и решай.