Александр Балунов - Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой…

Олимпийский, 2003 год. Фото Г. Таиров.

Однажды перед приездом в Барнаул Миха уволил Яшу, который в поезде нажрался и предъявил Горшку, что если тот и дальше будет петь выпивши, то он уходит из группы. Миха тоже был выпивши, но при этих словах, как будто на него ведро холодной воды вылили, и он сказал матом: «у*** уходи прям сейчас». Яша побледнел, позеленел, и все потихоньку куда-то исчезли. Приехав в Барнаул, все заселились по разным этажам и занимались своими делами, я кого-то выловил, спросил, как Миха, и кто его видел. В ответ я услышал, что Миха закрылся, и никого не пускает к себе. Я узнал, в каком он номере, постучался, сказал, что это я, он открыл мне и сразу же закрыл опять на замок. Мы сели на диван, у него в руках был сценарий «Тодда», и он мне сказал, что не получается запомнить все, был большой объем текста. Я говорю: «Миха, не переживай, все получится, а сейчас, может, нарколога вызвать?» Он спросил: «Думаешь, не справлюсь сам?» Я ответил: «Думаю, что нет». Он согласился. Я связался с организатором, и он дал мне несколько номеров клиник, я по себе знаю, что сразу лучше будет, так как сам прибегал к капельнице во время туров и дома, опыт-то имеется. И, кстати, по опыту могу сказать, что спиться окончательно человеку помогает часто именно окружение. Семья, друзья, или, как в нашем случае, работа. Я говорил Горшку, давай займемся твоим здоровьем и на полгода прекратим гастрольную деятельность, приостановим «Тодда». Тебе уже всерьез надо озаботится здоровьем. Он сказал: «А что же они будут кушать?» Он переживал за своих музыкантов, а им все по барабану было. У них вечная тема: «Надо ездить по гастролям, потому что мы не можем предать своих фанатов». И хоть лечь в клинику его не удалось уговорить, но он тогда согласился, что надо лечить голову и сердце. У Михи в тот момент была уже энцефалопатия головного мозга.

Балу. Привет, расскажи об уходе Князя из группы и вообще о том времени, Ты ведь тогда работала с ребятами, да?

Настя. Саш, да, в те времена я была пресс-секретарем группы.

Балу. Прекрасно. Какая обстановка была в группе?

Настя. Отличная! Все было хорошо, и ничего не предвещало. И расстались они довольно мирно.

Балу. Работая над книгой, я наткнулся на довольно странные интервью Горшка на тему ухода Князя. Например, про то, что «Князь – не основатель группы».

Настя. Да, помню это интервью, вот конкретно про «Князь – не основатель группы».

Балу. Что же случилось? Это ведь не соответствует реальности, не мог же он на самом деле в последние годы такое думать?

Настя. Я вот помню, что Миша был очень обижен, просто очень. Он никак не ожидал, что Князь может уйти из группы. Помню, как я пыталась все сгладить.

Балу. Вот и мне странно все это.

Настя. Я думаю, может, Князь начал первый что-то нелицеприятное для Мишки в интервью говорить?

Балу. Да нет, не видно. Князь был более чем сдержан в своих интервью, никакого негатива я в них не обнаружил.

Настя. Мне кажется, Саш, на Мишку имели влияние очень много людей, особенно если он находился под действием алкоголя. Многим Мишка нужен был именно в таком – нетрезвом – состоянии. Им легче было манипулировать в собственных целях. Когда Мишка был трезвый и в ясном уме, у него было невероятное количество энергии! И он никому спуску не давал.

2013 год. Рисунок по фото А. Рогожниковой.

Балу. Да и вообще, трезвый, он был намного более избирателен в общении.

Настя. Да, точно. Вообще он был потрясающий человек, чуткий, добрый и отзывчивый. И совершенно невероятный композитор, а последние его работы произвели на меня просто неизгладимое впечатление.

Татьяна Ивановна. Миша по чесноку жил, научила на свою голову – надо быть порядочным, Миша! А потом: как не стыдно, как не стыдно! А кому должно быть стыдно? У него своя позиция, он все правильно делает. Ну ты знаешь, о ком я говорю.

Балу. Кого?

Татьяна Ивановна. Ну, кто ушел-то из ансамбля? Князь.