Юлия Красовская - Человек и песня

Пошел Митрей-князь да ко заутрени,
К воскресенськия, ко вознесенськия.
Тут бросаласе Домнушка по плець в окно,
Фалилеёвна-душа по поясу.
«Щой не етот ли, матушка, есть Митрей-князь,
Да не етот ли, сударушка, Васильёвиць?
Сказали про Митрея, што хорош-пригож,
Хорош-пригож, и краше в свете нет...
А он сутул, горбат да наперед покляп [28] Покляп — склоненный, согнувшийся. .
Ище ноги кривы да вси глаза косы,
Ище речь-то его да всё корельская,
А кудёрышка да заонезькия».
Ище Митрий-князь да реци услыхал.
Ище ети-то реци да за беду ему стали,
За досадушку да за великую показалисе...
Воротилсе князь да от заутрени,
Приходил он ко сестры своей родимыя:
«Собери-ко стол да ведь почестен пир,
Созови-ко Домну Фалилеёвну,
Скажи про Митрия, що его дома нет,
Уж он в лес ушел да за охотою,
За лисицами, да за куницами,
За медведямы, да за оленямы»...
Ишше первы послы ко Домны на двор пришли:
«Отпусти-ко, Софьюшка Микулична!
Пожалуй-ко ты, Домна Фалилеёвна,
На поцестён пир, хлеба-соли ись [29] Ись — есть, кушать (древнерус.). .
Хлеба-соли ись, да сладка меду пить.
Ище Митрия-князя его дома нет».
Щой первы послы да со двора сошли,
А вторы послы ко Софьи на двор пришли:
«Уж пожалуй-ко ты, Домна Фалилеёвна,
На поцестён пир да на девинной» [30] Девинной — девичий (древнерус.). ...
А третьи послы да со двора сошли,
Засряжаласе тут Домна Фалилеёвна
На поцестён пир да на девинной стол.
Унимала ей матушка родимая:
«Не ходи-ко ты, Домна Фалилеёвна!
Мне ночесь седни мало спалось,
Мне мало спалось — во снях много виделось.
Сокаталсе чуден крест у мня да со белой груди,
А злацён перстень да со правой руки».
Не послушала Домна Фалилеёвна,
Ай, пошла она да на поцестён пир,
На поцестён пир да на девинной стол...
Уж как Митрей-князь да во большом углу сидит..
Уж как он крест-от кладет да по-ученому,
А молитву творит по-благословленному.
«Проходи-ко ты, Домнушка Фалилеёвна,
Ко сутулому,— говорит,— да ко горбатому,
Ко глазам косым, да ко ногам кривым».
А взмолиласе Домна Фалилеёвна:
«Отпусти-ко ты меня, Митрей-князь, да домой сходить.
Я забыла крест да со белой груди,
Да злацён перстень да со правой руки».
Отправилась Домнушка да во цисто полё,
Во цисто полё, да как во кузенку:
«Уж вы, кузнецы, да добры молодцы,
Скуйте мне да три ножицка булатныи».
Как тут трои кузнецы да добры молодцы
Ей сковали три ножицка булатныи.
Вот ушла ведь тут да наша Домнушка,
Фалилеёвна да во цисто полё.
И поставила булатны ножицки
Щой тупым концём да во сыру землю,
А острым концём — себе во белу грудь.
«Не достаньсе, мое тело, тело белоё,
Ни сутулому, да ни горбатому,
Ни горбатому, да ни покляпому,
Ни ногам кривым, да ни глазам косым,
А достаньсе, тело, мать-сырой земли,
Щой сырой земли, да гробовой доски...»