Шмуэль-Йосеф Агнон - Вчера-позавчера

Одни врачи говорят, что болезни приходят из-за плохой воды, потому что к тому времени высохли колодцы и осталась только грязная вода. Другие врачи говорят, что грязь и отбросы в городе приводят к болезням. А есть среди врачей такие, что говорят, будто талит и штраймл приносят с собой эпидемию. Лежит больной в больнице на больничной койке, а в субботу идет этот больной в синагогу и заражает других. К этому нужно добавить миквы. Есть миквы, которые наполняют мутной водой и меняют воду не чаще чем раз в два месяца, а в миквах для женщин, которые обязаны наполнять только дождевой водой, меняют воду три раза в год. Вдобавок ко всему этому – бедность: живут люди в тесноте, и питаются селедкой и копченой рыбой, которой исполнилось уже два и три года, и пьют дурную воду, а отхожие места стоят у них на дворах и отравляют воздух.

Страх все растет и растет. Один врач говорит: «Положение опасное». А коллега его добавляет: «Ужасное и страшное». Слова эти наводят ужас даже на здоровых. И каждый, у кого только есть возможность, готов взять свою семью и бежать из города, да только некуда бежать, ведь и из других мест поступают плохие новости. Спешат врачи от больного к больному, прописывают лекарства и берут плату, а если вызывают их ночью, берут двойную и тройную плату.

Попечители города и его руководители делают все, что в их силах: говорят о том, что надо снять дом для больницы, и призывают каждый понедельник и четверг поститься, и молиться, и поклониться могилам святых праведников, и задуматься о грехах своих. Что ни день, расклеивают от имени раввинов и раввинского суда призывы: «Народ Всевышнего, крепитесь и мужайтесь!», «Дочь народа моего да не молчит!», «Сыны Исраэля да не знают покоя!» И новые постановления со старыми объявлениями о бойкоте школ, называемых «школес», печатаются во множестве; и находятся жители, что прибивают к дверям амулеты и камеи; и уже поставили хупу сироте и сиротке на Масличной горе – лишь бы остановить эпидемию.

Пастыри святого народа делают свое дело, а поставщики баранины и козлятины делают свое дело. Расклеивают объявления на улицах: «Пожалейте своих детей и младенцев! Не ешьте говядину и не пейте коровье молоко, все болезни – от них!» И тот, кто привык к говядине и коровьему молоку, ест баранину и козлятину и пьет овечье и козье молоко; а баранина, и козлятина, и овечье молоко, и козье молоко поднимаются в цене изо дня в день. Дороговизна растет. На жизнь не хватает, и руки опускаются, и мрачное настроение охватывает людей. А солнце стоит в зените и забавляется во Вселенной.

«Хапоэль Хацаир», который не оставляет без своего внимания ничего в ишуве, чтобы не подвергнуть критике, писал по этому поводу: «Находятся бессердечные люди в Иерусалиме, которые говорят, что нет тут никакой эпидемии, ничего тут нет необычного; да, приходят каждый год болезни в Эрец и убивают пару-другую человек; да, и в прошлом году заболело двести человек и тридцать из них умерло; просто несколько раввинов и директоров школ подняли весь этот шум, чтобы пробудить жалость в сердцах еврейских благодетелей за пределами Эрец, дабы те прислали им денег. Однако это неверно, ведь даже школы сионистов закрыты». Но тут же «Хапоэль Хацаир» приводит свидетельство, что не все школы закрыты. «Просто директора школ обычно каждый год ездят за границу, а те, что задержались и не уехали, – хотят поехать сейчас. Так вот, их доктора велели им отправить своих учеников домой из страха перед инфекцией, а те директора, что вернулись из-за границы и не собираются уезжать в этом году еще раз, – им врачи разрешили проводить занятия в их школах».

Уже прошел месяц кислев, а дожди – не шли. Дождь не приходит, и земля от сухости исходит. Хозяева домов штукатурят крыши, но крыши снова и снова растрескиваются. Временами показываются облака утром, и кажется, что они несут в себе дожди, а на самом деле нет в них ни капли влаги. Как облака появляются, так и исчезают. И снова небо – чистое, и солнце – в зените, а каждый куст и каждое дерево все равно что мертвые. Точно так же – двуногие, точно так же – четвероногие. Колодцы пусты, нет в них воды, зато есть в них всякие червяки, и разные ползучие, и свернувшиеся улитки, зеленые и красноватые, от которых ужас холодит сердце. Каждая капля воды стоит матлик, и за каждый мех с водой, привезенный арабами из Эйн-Рогель, ругается с десяток женщин. Что ни день, появляется черный ворон и каркает голосом, надтреснутым как сухая глина. От его крика дрожат овцы и прячут головы в шерсть. При виде таких картин предсказывают люди, что тяжелый год придет на ненавистников евреев. А пока что те взвинчивают цены, и товары дорожают, и владельцы лавок прячут продукты, чтобы продать их потом втридорога.