Жан Ануй - Коломба

Дефурнет.И все-таки, все-таки!.. Она дебютантка, а пятый акт…

Наш Дорогой Поэт.Замолчите вы. У нее огромный талант! Можете положиться на мое чутье. Впрочем, я сам поработаю с ней над ролью, и этим все сказано. Не заглянете ли вы ко мне после репетиции, крошка? Четверть рюмочки портвейна, парочка бисквитов, и мы неплохо поработаем. У меня карета, я вас подвезу.

Дефурнет.После репетиции? Не выйдет. У нее как раз свидание.

Наш Дорогой Поэт.Так она его отменит. У нас двадцать второго премьера. Это дитя должно работать, Дефурнет. Работа прежде всего!

Дефурнет.Но так или иначе, она должна подписать контракт!

Наш Дорогой Поэт.Ба! Минутное дело! Пойдите и принесите его!

Дефурнет.Контракт еще не готов.

Наш Дорогой Поэт.Дефурнет! Ведь речь идет о судьбе пьесы! Двадцать второго премьера, а у нее важная роль, после репетиции она пойдет ко мне!

Входит Арман.

Арман (с улыбкой прислушивается к их спору). Сейчас я вас всех помирю. Так как Коломба не может появиться на сцене обнаженная, о чем мы все весьма сожалеем, и так как только после репетиции можно сделать примерку, я ее похищаю. У нас, господа, назначена встреча с костюмером… (Поглядывая на них с улыбкой.) Если вы действительно не хотите сорвать премьеру…

Дефурнет.Ну ладно. Увидимся завтра, мадемуазель. (Уходит.)

Наш Дорогой Поэт.Все-таки как печально, что любой пустяк важнее текста!

Арман (все с той же улыбкой). Наш Дорогой Поэт, вас мама зовет.

Наш Дорогой Поэт (ему ужасно не хочется уходить). Но, милый мой, я только что от нее.

Арман.За это время она успела решить, что ваш финал слишком длинен.

Наш Дорогой Поэт (подскакивает). Как так длинен? Но она же целую неделю его зубрит. Там же теперь осталось всего четыре строки.

Арман.Так или иначе, по здравому размышлению она хочет оставить только последнюю строчку.

Наш Дорогой Поэт.Только последнюю? Всего одну строчку? Но ведь тогда рифмы не будет?

Арман.Этого уж я не знаю. Я не поэт.

Наш Дорогой Поэт.Все имеет свои границы! Кто, скажите на милость, автор этой пьесы?

Арман.Говорят, что вы…

Наш Дорогой Поэт (как безумный бросается прочь, кричит). Ах, вот как, тогда я снимаю ее с репертуара. Увидим, как она пойдет двадцать второго! (Уходит.)

Коломба (после его ухода). Какой ужас! Что же теперь будет?

Арман.Успокойтесь. Ровно ничего. Вы еще не знаете, что такое театр. Сделает купюры, только и всего. Самое главное, что я спас вас от этих двух престарелых мотыльков. (Смотрит на нее.) Ну как, забавно?

Коломба.Что именно?

Арман.Мужчины!

Коломба.Да, очень. Вертятся вокруг и таращат глаза. Уверяют, что не спали всю ночь.

Арман.Кто это не спал всю ночь?

Коломба.Мсье Дюбарта и Наш Дорогой Поэт…

Арман.А этот хам, Дефурнет, конечно, спал?

Коломба.Да… Но он хочет дать мне аванс. И весенний костюм светло-коричневого цвета.

Арман.Значит, ваш выбор сделан?

Коломба.В отношении костюма – да. Коричневый цвет – это так мило.

Арман.Не стройте дурочку… В отношении дарителей?

Коломба.Но лишь он один хоть что-то предлагал, двое других – только бессонницу и четверть рюмочки портвейна…

Арман.А как раз самый уродливый предложил костюм? Так оно всегда и бывает. Ну, довольно глупостей! Вы же знаете, что именно я хранитель чести.

Коломба.Какой чести?

Арман.Семейной. Мне полагалось бы по чину надавать пощечин всем троим. Но потом пришлось бы стреляться – шесть пуль и все в воздух, – это уж чересчур для одного человека. Сжальтесь надо мной.

Коломба.Но у них самые прекрасные намерения. Они только хотят работать со мной над ролью.

Арман.И они туда же? Другого ничего не могли изобрести? Нет, воображения им явно не хватает.

Коломба.А ведь вы тоже предложили мне прийти к вам работать над ролью.

Арман.Да, но мною руководила любовь к театру. Я хочу подготовить вас в консерваторию. И доказательство – я не предложил вам даже четверть рюмочки портвейна.

Коломба.Я заметила. Вчера я просто умирала от жажды.

Арман.Только рукопись пьесы, только столовая в готическом стиле, даже не присели! Не то чтобы я был монах, но рюмочка портвейна на диване среди подушек, сидя бок о бок с вами, боюсь, это было бы для меня чересчур!