Мэри Уэстмакотт - Неоконченный портрет

– Какие женщины, мама? Откуда они возьмутся? Он страшный домосед.

– Да, на твое счастье. И он любит Джуди. Она его дочка, не твоя.

– Я знаю.

– Сначала он мне казался жестоким, безжалостным…

– Нет, что ты. Дермот очень добрый. Он просто из тех людей, которые ненавидят раскрывать свои чувства. У него все внутри, он как скала.

Мириам вздохнула:

– Я из ревности не хотела замечать его положительных качеств.

– О, мама, я так его люблю, я так счастлива с ним. В мире нет ничего, чего бы мне еще хотелось… Кроме второго ребенка. Мне все равно, мальчика или девочку.

Селия ожидала, что мама посочувствует, но на лице Мириам промелькнуло озабоченное и недовольное выражение.

– Вряд ли это разумно, Селия. Ты так любишь Дермота, а дети отдаляют женщину от мужчины. Говорят, дети объединяют семью, но это не так.

– Но вы с папой…

– Я всегда разрывалась между ним и вами. Он бывал недоволен, когда перетягивали вы. Он любил вас с Сирилом, но счастливым себя чувствовал, когда мы вдвоем отправлялись куда-нибудь на каникулы… Не оставляй мужа надолго одного, Селия… Мужчины забывчивы.

– Папа никогда не смотрел в сторону других женщин.

– Может, и не смотрел. Но только потому, что я всегда была настороже. В горничных у нас служила крупная красивая девушка – как раз такие нравились твоему отцу. Все барышни, за которыми он ухаживал до свадьбы, были этого типа. И вот однажды, когда он собрался перевесить одну картину, она подавала ему молоток и гвозди. И как бы нечаянно положила ладонь на его руку. Я увидела это. Твой отец не придал этому значения. Подумал, наверное, что она случайно. Мужчины – простодушные существа. Но я немедленно выпроводила эту девушку. Дала ей хорошую рекомендацию и рассчитала.

Селия слушала открыв рот.

– Но папа никогда бы…

– Может, и никогда. Но я не позволяла себе рисковать. Я знала столько случаев… Если у жены слабое здоровье, а в доме заправляет компаньонка или гувернантка – какая-нибудь юная красавица… Селия, обещай мне, что ты будешь внимательно выбирать гувернантку для Джуди.

Селия рассмеялась и поцеловала маму:

– У меня в доме не будет никаких красивых крупных девушек. Только тощие старые девы в пенсне.

Мириам умерла, когда Джуди было восемь лет. Селия в это время находилась за границей. На Пасху Дермот получил десятидневный отпуск и хотел поехать с Селией в Италию. Она неохотно покидала Англию: врач предупредил ее, что здоровье мамы может резко ухудшиться. Селия приезжала раз в неделю. Остальное время за Мириам присматривала приятельница.

Мириам и слышать не хотела о том, что Селия отпустит Дермота одного. Чтобы дочь не беспокоилась, она приехала в Лондон к кузине Лотти, куда чуть раньше перебрались Джуди с гувернанткой.

В Комо Селию настигла тревожная телеграмма, рекомендующая ей вернуться. Первым поездом она отправилась обратно. Дермот хотел ехать с ней, но она убедила его продолжать отпуск в Италии: Дермот нуждался в отдыхе и перемене обстановки.

Поезд проезжал Францию. Сидя в вагоне-ресторане, Селия внезапно ощутила внутри странную холодную безысходность и поняла: «Ее больше нет. Она умерла».

В Лондоне Селия узнала, что мама умерла примерно в это время.

Дермот хотел как лучше. Он ненавидел беды и несчастья, но хотел как лучше. Из Парижа он написал Селии, чтобы она приезжала на день-два «развеяться». Возможно, по доброте душевной, возможно, от нежелания возвращаться в дом, где царит траур, – но он сделал то, что сделал.

Дермот приехал перед ужином. Селия лежала на кровати в спальне. Она страстно ждала его возвращения. После похорон нервы ее были напряжены до предела, но она помнила, что главное сейчас – Джуди. Нельзя было допустить, чтобы атмосфера скорби омрачила ее жизнь. Джуди – такая веселая и озабоченная своими делами. Она поплакала о бабушке, но вскоре забыла ее. У детей память короткая. Когда приедет Дермот, станет легче. «Как хорошо, что у меня есть Дермот, – думала Селия. – Если бы не он, я бы тоже сейчас умерла».

Дермот был взвинчен. Войдя в спальню, он игриво, как послышалось Селии, спросил:

– Как делишки?

В другое время Селия поняла бы, что игривость его мнимая, но сейчас ее будто ударили по лицу. Она повернулась навзничь и зарыдала.

Дермот извинялся и старался объяснить.

Под конец Селия уснула, держа его за руку. Убедившись, что она вправду спит, он с облегчением отнял у нее свою руку и пошел в детскую. Джуди пила молоко. Она радостно замахала отцу ложкой.