Василий Головнин - Путешествие на шлюпе «Диана» из Кронштадта в Камчатку в 1807—1809 гг. Том 1

Сие сближение я приписываю действию течения, произведенного водою, нагнанной в шхеры западным и юго-западным ветрами, которое при назначении курса я упустил принять в рассуждение.

В 2 часа ночи 4-го числа мы прошли Борнгольмский маяк 12; ветр тихий OSO при ясной погоде продолжал нам благоприятствовать. После полудни увидели мы остров Мен 13, к вечеру Фалстербоуский маяк, а на другой день (5-го числа) при рассвете были у мыса Стефенса 14. В Кеге-бухте тогда открылись нам на якорях английский линейный корабль и множество мелких, по-видимому, купеческих судов. Ветр был очень тихий из SW четверти и часто совсем затихал; погода совершенно ясная. В 10-м часу поутру подняли мы сигнал для призыву лоцмана с пушечным выстрелом. Между тем с помянутого корабля приехал к нам лейтенант. От него мы узнали о новостях, совсем нами неожиданных, которые, надобно признаться, для нас очень были неприятны. Он нам сказал, что в Зунд 15недавно пришел английский флот, состоящий из 25 линейных кораблей и большого числа фрегатов 16и мелких военных судов, под командой адмирала Гамбиера; что на сем флоте и на транспортных судах, под его конвоем пришедших, привезено более 20 тысяч войск под начальством лорда Каткарта; что видимый нами в Кегебухте 17купеческий флот пришел недавно от острова Ругена 18с английскими войсками, которые были посланы в Померанию 19; что Стральзунд 20не в состоянии защищать себя противу сильной французской армии, противу его действующей под предводительством маршала Брюна, и когда они его оставили, то думали, что сей город на другой день должен будет сдаться; что корабль, с которого он приехал, называется «Ганжес» (Ganges) и принадлежит к эскадре командора Китса, назначенной крейсировать в Балтийском море.

Вот какие новости нам сообщил сей офицер 21; впрочем, о назначении экспедиции ни слова не сказал.

Ветр хотя был тих, однако ж позволил нам на всех парусах приближаться к деревне Драге 22, но лоцмана не выезжали, несмотря на пушечные от нас выстрелы. Во втором часу после полудни мы были очень близко Драги, но баканов 23, которые обыкновенно на мелях сего прохода ставятся, не видали, и я уже был намерен лечь в дрейф и послать шлюпку на берег, как приехал к нам штурман с английского купеческого брига «Пасифика». Он привез новую карту и лоцию Зунда и сказал нам, что баканы все сняты по велению датского правительства. С помощью сей карты мы стали продолжать наш путь. Подойдя ближе к деревне Драге, будучи уже между мелями, я приметил, что стоявшие там два столба с фонарями для приметы лоцманам начали снимать. Из сего я увидел, что такое нечаянное посещение англичан датчанам не нравилось и что баканы для них сняты, а так как английская эскадра крейсирует в Балтийском море, то, может быть, лоцмана, по сходству наших гюйсов, которыми как англичане, так и мы требуем лоцманов, приняли наш шлюп за английское военное судно. И потому я велел спустить гюйс, а поднять флаг Первого адмирала с выстрелом из пушки и в то же время послал шлюпку на берег за лоцманом. Это случилось в исходе 4-го часа после полудни; ветру тогда совсем не было. Догадка моя оказалась справедлива; лоцмана выехали навстречу нашей шлюпке, и один из них на ней приехал. Они прежде не верили нашему флагу и принимали нас за англичан, и как им строго запрещено было водить английские суда, то они и не смели выехать. Он нам сказал, что жители все вооружены и ожидают со стороны англичан нападения. Имея лоцмана, мне не было нужды более в карте и лоции, которые я штурману, хозяину их, возвратил, сделав ему за доброе желание и оказанную нам помощь пристойный подарок.

Ветра почти совсем не было, а течение шло против нас, и для того мы в 6-м часу вечера стали на якорь. Английский флот, стоявший по ту сторону острова Вены 24, нам был виден. Вечером, часу в 8-м, мы увидели в нем горящее судно и в продолжение нескольких часов приметили, что его течением несет к S и к нам приближает. Наш лоцман, будучи необыкновенным образом ожесточен против англичан, бранил и называл их всеми бранными словами, какие только могли ему на ум прийти, и старался нас уверить, что это брандер 25, с намерением зажженный и пущенный англичанами, чтобы причинить какой-нибудь им вред. Он клялся и верил от чистого сердца, что это брандер непременно. Я, с моей стороны, смеялся его простоте, но не мог его разуверить! Судно в огне, пущенное на волю по ветру и по течению в самой середине Зунда, где нет никаких датских судов, не может быть брандер, а более ничего как случайно загоревшийся транспорт, на котором потушить пожара не могли, то, снявши людей, пустили по течению. Я не знаю, датчане на берегу одного ли мнения с лоцманом были или нет, только ночью мы слышали у них тревогу, барабанный бой и шум, а изредка пушечные выстрелы с ядрами. Судно сие во всю ночь горело и несло его течением к S. В 4 часа утра оно нас миновало, в расстоянии не более полуверсты; тогда оно было в огне почти до самой воды, палубы сгорели и в трюме было пламя.