Элизабет Гаскелл - Север и Юг

– Вам не нужно ехать в гостиницу. В нашем доме имеется пять или шесть свободных спален.

– Хорошо проветренных?

– Думаю, в этом вопросе вы можете довериться моей матери.

– Тогда я сбегаю наверх, пожелаю обеим леди спокойной ночи и пойду вместе с вами.

Мистер Белл отсутствовал почти полчаса. Мистер Торнтон начал сердиться. Его ожидало много дел. Он с трудом нашел время, чтобы съездить в Крэмптон и справиться о здоровье мисс Хейл.

Когда они вышли из дома, мистер Белл сказал:

– Извините, но мне пришлось задержаться в гостиной. Миссис Шоу намерена завтра же вернуться домой – как она говорит, из-за беременной дочери. Она хочет, чтобы Маргарет поехала с ней. Но сейчас бедная девочка годится для поездки в Оксфорд не больше, чем я для полета в синие небеса. Затем Маргарет справедливо заметила, что у нее тут остались друзья, которых она должна повидать, что ей нужно попрощаться с некоторыми людьми. Тетя перебила ее и начала жаловаться, что в последнее время часто забывает о старых друзьях и подругах. Потом Маргарет разрыдалась и сказала, что она рада уехать из города, в котором так много страдала. Я не знал, на какую чашу весов бросить голос. Короче, завтра я возвращаюсь в Оксфорд.

Мистер Белл замолчал, словно задал вопрос, однако его спутник ничего не ответил. В мыслях мистера Торнтона звучало эхо произнесенных слов: «Так много страдала». Вот, значит, как она запомнила эти восемнадцать месяцев в Милтоне, даже в своей горечи невыразимо ценных для него и не идущих в сравнение с остальной радостью жизни. Потеря ее родителей, несомненно, уважаемых людей для него, не могла отравить воспоминание о тех неделях, днях и часах, когда прогулки в две мили приносили ему наслаждение, потому что каждый шаг приближал его к ней. А затем, уходя по тому же пути, он вспоминал о новых гранях ее характера и его приятной остроте. Да! Что бы ни случилось с ним за кругом его чувств к Маргарет, он никогда не смог бы говорить о том времени – когда ежедневно виделся с ней… когда держал ее в объятиях – как о периоде страданий. Несмотря на ее уколы и дерзости, для него это было время королевской роскоши в сравнении с той нищетой, которая прокралась к нему и свела предвкушение счастливого будущего к убогой жизни без надежд и страхов.

Миссис Торнтон и Фанни находились в столовой. Дочь пребывала в небольшой экзальтации и трепетала, когда служанка разворачивала перед ней рулоны глянцевой материи, показывая, как свадебное платье будет блестеть в сиянии свечей. Мать пыталась проявлять какой-то интерес, но у нее ничего не получалось. Не в силах думать о фасонах и тканях, она искренне желала, чтобы дочь приняла предложение брата и купила комплект свадебных нарядов у перворазрядного лондонского портного, что избавило бы их всех от бесконечных обсуждений и истеричных сцен, которые возникали от желания Фанни самостоятельно руководить процессом подготовки к свадьбе. Мистер Торнтон был рад оказать любезность мужчине, который пленился второсортными манерами и вкусами Фанни. Он выделил сестре достаточно средств для заказа пышных нарядов, которые в глазах девушки были не менее, а возможно, и более ценными, чем ее жених.

Когда ее брат и мистер Белл вошли в комнату, Фанни покраснела, жеманно улыбнулась и засуетилась над рулонами тканей в той манере, которая привлекала к ней внимание всех присутствующих, кроме мистера Белла. Если он и думал о ней, столь заинтересованной шелками и атласами, то просто сравнивал ее с бледной и печальной Маргарет, неподвижно сидевшей со склоненной головой и сложенными на коленях руками в комнате, где в звенящей тишине любой шорох для напряженных ушей казался шепотом мертвых, паривших около любимого чада. (Когда мистер Белл поднялся наверх после разговора с мистером Торнтоном, миссис Шоу спала на софе, и ни один звук не нарушал тишины комнаты.)

Миссис Торнтон оказала мистеру Беллу гостеприимный прием. Друзей сына она принимала с большим удовольствием, и чем неожиданнее были их визиты, тем больше они заслуживали всяческих забот и удобств.

– Как там мисс Хейл? – спросила она.

– Разбита последним ударом судьбы.

– Хорошо, что у нее имеется такой друг, как вы.

– Ах, мадам, как бы мне хотелось быть ее единственным другом! Наверное, мои слова прозвучат несколько грубо, но сегодня ее прекрасная тетя сместила меня с поста утешителя и советчика. Кроме того, у Маргарет в Лондоне имеется кузина, которая требует ее к себе, словно комнатную собачонку. А девушка сейчас так слаба и несчастна, что не смеет им перечить.