Данте Алигьери - Божественная комедия. Чистилище

Второе бедствие видения – Лисица. В Св. Писании лисица часто выражает лжепророков и ересиархов (Псал. LXII, 11; Плач Иеремии, V, 18; Иезек. XIII, 4; Матѳ. XXIV, 24), также ереси и лжеучения (Песнь Песней II, 15). «Vulpes», говорит блаж. Августин (in Psal. LXXX), «insidiosos, maximeque haereticos fraudolentos significante Istae vulpes significantur in Cantitis canticorum, ubi dicitur, capite nobis vulpes parvulas». – Итак Лисица, по общему толкованию, обозначает здесь еретические учения, восставшие войной на церковь в первые три века; но какую именно ересь разумеет здесь Данте в особенности, – в этом комментаторы несогласные. Одни видят здесь ересь, введенную в апостольскую церковь папой Анастасием II, впавшим в ересь Фотина (Ада XI, 8–9); другие и при том большинство – ересь Ария. Были и такие (Джиов. Пецци), которые видели здесь Юлиана Отступника. Вообще Лисица здесь символ ереси. Изображение ее, скелет без мяса, Tossa senza polpe, и d'ogni pasto buon parea digiuna, напоминает волчицу в I песни Ада (49–50, 99).

Беатриче, как символ истинного богословия, опровергла все лжеучения и уличила еретиков в их злых делах – намек на развращение таких еретиков, как Базилид, Валентин, Карпократ и др.; напротив, образ жизни ариан и новациан был безукоризнен.

Можно понимать двояко: или настолько быстро, насколько тощее животное может бежать при его слабости, или насколько оно стало легко от своей худощавости.

В подлиннике: e lasciar lei di sè pennuta, осыпал перьями, т. e. благами земными. Сличи у Данте, De Monar. III, с. 10. Современник Данте Оттокаро ди Гернек, живший около 1300 г., так поет об этом даре (Reimchronik, cap. 448, in H. Pezii scriptt. rer. Austr. III, 446):

Данте, по-видимому, придерживается здесь древней легенды, о которой говорят Пьетро ди Данте, Ландино, Anonimo Fiorentino; по словам ее, в то время, когда Константин принес церкви свой дар, послышался голос с неба: «Hodie diffusum est venenum in Ecclesia Dei».

«Меж двух колес», демон сребролюбия возник в недрах духовенства, духовных лиц мирских и монастырских, символом которых служат колеса колесницы (сличи Чист. XXIX, 106 примеч., в конце).

Четвертое бедствие – появление из земли Дракона, отторгающего часть колесницы. Видение это, очевидно, заимствовано из Откровения Иоанна (XII, 3, 4): «Вот, большой красный дракон, с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадем; хвост его увлёк с неба третью часть звезд и поверг их на землю». По библейскому новейшему толкованию дракон обозначает языческую Римскую империю; семь голов суть семь холмов, на которых построен Рим; по толкованию средневековому, дракон Откровения есть антихрист. Сам же творец Откровения объясняет дракона диаволом. «И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом» (Откров. XII, 9; XX, 2). Мнение комментаторов Данте различно; по одним, это сатана; по другим – Антихрист (Пьетро ди Данте); но большинство древних и новейших толкователей видят в этом драконе Магомета, увлекшего за собой много племен. Были и такие, которые разумели в этом видении разделение церкви на восточную и западную (в 858 г. при патриархе Фотии). Но, кажется, всего вернее мнение Скартаццини: «Дракон, как сказано, заимствован из Апокалипсиса, где он назван диаволом и сатаною. Очевидно, и у Данте он обозначает то же. Дракон исходит из земли, как Грифон (Христос) с неба, следовательно, дракон есть адский антитез небесному Грифону. Непосредственное следствие появления дракона есть то, что колесница мгновенно покрывается перьями Орла, т. е. богатством. Появление Магомета и Фотия не могло иметь таких последствий. Это обогащение было следствием того, что демон сребролюбия, любостяжания и скупости вселился в сердца духовных и мирян и изгнал смирение и воздержание. Поэтому Данте заимствовал из видения Евангелиста не только идею, но и аллегорическое значение дракона. Дракон есть искуситель, показавший церкви в одно мгновение все царства мира и сказавший: дам тебе все это, если поклонишься мне, и люди поклонились ему (Откр. XIII, 4); это тот искуситель, что ядовитым хвостом своим удаляет дух смирения и нищеты, положенных Христом в основу церкви Своей, и что вливает в сердца священников и священнослужителей стремление к обогащению и увеличению земной власти. Дракон напоминает, стало быть, Волчицу, которую первая выпустила зависть на землю из ада (Ада I, 110–111). «Волчица – символ скупости, Дракон – символ демона скупости и сребролюбия». Скартаццини.