Анатолий Бусыгин - Кризис менеджмента. Очерки современной теории и текущей практики. 2-е издание

Уволенные в 2010 году генеральный директор Д. В. Пахомов и два его заместителя получили выходное пособие в общей сумме 37,3 млн рублей, в том числе Пахомов – 26,9 млн» 146.

Все эти «подвиги» руководства компании проистекали на фоне даже не предкризисного, а предбанкротного состояния предприятия. В такое его состояние втянули все те же новоявленные российские менеджеры, с радостью взявшиеся за управление космической отраслью. Они согласились на предложение США о поставке им ракетных двигателей РД-180 для первых ступеней американской ракеты-носителя «Атлас-5». Однако стали поставлять им ракеты по ценам ниже себестоимости их производства. Только за два года убыток от таких поставок составил 880 млн рублей (30 млн долларов США). Убыток возник вовсе не потому, что затраты на производство двигателей не покрывались ценой, а потому, что высший менеджмент компании решил лично – и сразу очень по-крупному – обогатиться за счет этих поставок. Для достижения этой своей эгоистической цели они использовали примитивную и старую, как мир, схему: создали в США, в штате Делавер, свою офшорную компанию, которая покупала у «Энергомаша» двигатель по цене 4,4–5,5 млн долларов, а американцам продавала по цене вдвое выше. При этом 5–7 млн долларов с каждой сделки оставались на счетах офшорной компании и на «Энергомаш» никогда не поступали. В такой ситуации финансовое состояние «Энергомаша» очень быстро ухудшилось, не хватало средств на техническое перевооружение, были почти полностью заморожены программы по реконструкции предприятий, капитальному ремонту оборудования, резко снизилось качество основных производственных фондов, перестали обращать внимание на необходимость эффективной работы с кадрами. В общем, предприятие оказалось в бедственном положении 147.

…Развал Научно-производственного объединения «Молния», 60 % акций которого принадлежат государственной корпорации «Ростехнологии», включенного в список стратегических предприятий страны, начался еще в далеком 1994 году. Тогда на волне демократических устремлений коллектив предприятия обвинил генерального конструктора Г. Лозино-Лозинского в нежелании подстраиваться под условия рыночной экономики и вместо него большинством голосов выбрал в качестве руководителя так называемого настоящего рыночника. Уже через полгода с предприятия начался массовый отток специалистов, работы по «Бурану» и «надежде страны» – МАКСу были приостановлены. Руководство крупнейшей компании важнейшей российской отрасли «сдружилось» с арендатором одной из комнатенок – мелким аптечным махинатором, и вместе они начали делать деньги, совершенно забыв о деле, ради которого предприятие было создано и продолжало существовать. Деньги делали исключительно для себя, предприятие все больше и больше погружалось в пучину безысходности, и к концу 2010 года от былого величия остались жалкие крохи 148.

Предприятие такого масштаба и такой значимости выживало тогда в основном за счет сдачи в аренду своих помещений (вот истинный потенциал менеджмента такой компании!).

Осенью того же года по иску этой мелкой фармацевтической «лавки» на предприятии по решению арбитражного суда была введена процедура внешнего наблюдения как предвестник полного банкротства. Счетная палата России оценило готовящееся преднамеренное банкротство как одно их самых значимых с точки зрения нанесения ущерба государству. Впервые за 20 лет власти страны обратили внимание на то, что с предприятием происходит что-то не то.

…В 2007 году новым генеральным директором РКК 149стал Виталий Александрович Лопота 150. Тогда его воспринимали больше как менеджера, чем как ученого инженера. По всей видимости, его назначение в первую очередь объяснялось именно этим обстоятельством: кредиторская задолженность предприятия на тот момент составляла около 8 млрд рублей.

В. Лопота при вступлении в должность публично заверил, что главной своей задачей он считает скорейшее снижение задолженности и приложит максимум усилий для разрешения этой проблемы. Но… Через пять лет после его вступления в должность – к августу 2011-го – долг РКК увеличился уже до 30 млрд 151. Увеличение долга проистекало на фоне свертывания общего объема работ, особенно в сфере научно-технических разработок, закрытия весьма важных для будущего отрасли программ.

Аналитики не могли не задаться вопросом, откуда на фоне снижения производства возникла такая огромная задолженность? По их расчетам, долг при текущих объемах производства мог вырасти максимум на 2–3 млрд, но ни в коем случае не на 22! 152