Петер Хакс - Козима фон Бюлов

Бюлов. Не сейчас, Коз. Подумай о моем состоянии.

Козима. Идея развода, разумеется, решительно отпадает, пока супруга Рихарда, несмотря на ее плачевное состояние, остается в живых. Взвесь хорошенько, Ганс, какие неизмеримые перспективы открываются перед тобой в королевстве Рихарда, а ведь ты не только в тот раз провалился в Берлине. Но к чему нам буржуазное преуспеяние. Ты аристократ, Ганс, аристократ по крови и аристократ в искусстве. Прусский дух и религия повелевают тебе служить там, где королевская, дарованная Богом, воля нуждается в твоей службе. Рихард – величайший композитор всех времен.

Вагнер. Поэт.

Козима. Величайший поэт. Величайший политик. Избавитель Германии. Он нуждается в нас. Он нуждается в тебе как в исполнительном помощнике для осуществления бесконечных творческих замыслов. Почему бы ему не нуждаться и во мне? Ему нужна помощница в будничных делах, например, секретарша, и, как тебе угодно это назвать, няня. Конечно, стыд и страх, травля, которой я подвергаюсь даже со стороны моего собственного супруга, не позволяют мне пребывать с Рихардом Вагнером под одной крышей. Завтра мы переезжаем в Мюнхен. Кстати, я уже оставила за нами номер у Шнауфера в «Баварском дворе». Тебе там будет обеспечен лучший врачебный уход, если наш маэстро вызовет меня к себе для работы. Как ты сам выразился, он трудится днем и ночью. Мы не принадлежим себе, Ганс. Мы слуги ордена. Слуги высшего дела. Наши бессмертные души, наша бренная плоть принадлежат Союзу Музыкантов и музыке будущего.

Бюлов швыряет партитуру «Мерлина» в мусорную корзину и снова падает в обморок.

Можешь выходить, Рихард. Бюлов покидает нас, но остается вагнерианцем.