Александр Образцов - Четыре с половиной киносценария из Петербурга (сборник)

Володя отдает швартовую. Входит в рубку.

– Знаешь, Вовк? – говорит Паша . – Скажи она мне – с полного хода в стенку – и пойду полным ходом.

Володя молчит.

– Может, ты ее обидел? – говорит Паша.

– Она сама кого хочешь обидит.

– В ресторан приглашу. Пойдет?

– Ресторан… Ты что, цветами торгуешь?

– Говоришь, энергии нет? У меня ее – вагон!

Катер режет воду.

Володя в своей комнате. Паяет. Коробка от магнитофона, детали, плата. На столе – телефон. Звонок.

– Володя! Подними трубку, – говорит мать из соседней комнаты.

– Але, – говорит Володя.

– У вас спаренный телефон?спрашивает Рита.

– Да. Кто говорит?

– Сделай вид, что не узнаешь.

– А-а.

– Неужели не ждал звонка? Не поверю.

– Ладно. Что еще?

– Хочу тебя видеть.

– Еще что-нибудь?

– Очень хочу.

– Зачем?

– Ну и мужчина. Не мужчина, а лев.

Володя прижимает трубку плечом, продолжает паять.

– Давай, у меня время есть.

– Что ты делаешь?

– Паяю.

– Что?

– Па-я-ю. Занимаюсь пайкой.

– Ну ты меня убиваешь. Значит, я с тобой разговариваю, а ты паяешь.

– Можешь считать так.

– Хорошо… Хорошо. А у меня билеты есть. На «Машину времени».

– Не интересуюсь.

– А в БДТ?.. Тоже нет. Ах! Какие у нас предстоят встречи! Ты знаешь, я очень жалею, что женщины не фехтуют на саблях. Ты слушаешь?

– Слушаю.

– Если б ты знал, как я тебя хочу видеть… Ладно, спокойной ночи.

– Угу.

Володя кладет трубку.

– Это Лена? – спрашивает мать, входя в комнату.

– Нет. Ее подруга.

– А. Иди ужинать.

Паша и Рита в ресторане «Невский». За столиком.

– А как поживает твой матрос?

– Вовка? Ничего. А что?

– Ты что, ревнуешь?

– К нему? Нет.

– А какое ты вообще имеешь право ревновать меня? У нас что, близкие отношения?

– Да… Рит…

– Что, мой капитан?

– Я… надо? Все!

– Ах. Пойдем потанцуем.

Танцуют.

– Рит… – говорит Паша горячо. – Институт? Закончу. Начальником? Стану. Вокруг света? Сертификаты? Машину привезу!

– Паша, это неинтересно, – отстраняется Рита. – Когда мы искал грибы и плыл со мной под мышкой, это было интересно. А это – неинтересно!

– Ну что мне сделать? Что?!

– Ничего. Пойдем икру доедать.

Садятся за столик.

– Не надо так пить, – говорит Рита.

– А как надо? – медленно, криво улыбаясь, говорит Паша.

– Надо пить для души. Для удовольствия. Чтобы в тебе пробуждался человек. А не животное.

– А что, я уже на животное стал похож?

– Я кому сказала!

– Все. Все, Рита. Все.

Встает.

– Ты куда?

– Да сейчас, Сейчас буду.

Паша подходит к оркестру. Долго уговаривает, заказывает песню. Возвращается.

– Можно, закурю? – говорит Паша.

– Кури.

Паша закуривает.

– С непривычки… голова кругом…

Оркестр начинает играть, ударник поет: «Во хмелю слегка, лесом правил я…»

– Ну что, капитан? пригорюнился, – говорит Рита.

Паша гасит сигарету, смотрит на нее, жалко улыбаясь. Рита берет его за затылок, целует в губы.

– Все. Пошли. Зови официанта.

Катер. Паша лежит в каюте на койке, курит. Входит Володя.

– Ты чего закурил?

Паша молчит.

Володя садится в ногах.

– А? Капитан?

– Уйди, Вовка.

Володя идет в рубку.

– Шкура, – шепчет он.

– «Ястреб» – Ленинграду-три… – слышится по рации.

Володя берет трубку.

– «Ястреб» отвечает Ленинграду-три… Да… У моста «Лейтенанта Шмидта»… Да… Вас понял… Да… Понял.

Спускается в каюту.

– Пошли, на Голодай, – говорит Володя. – Да хватит тебе! Чего ты из-за какой-то…

– Я тебе сейчас врежу, Вовка!

– Ты пойдешь или нет?

– Пойду. Сейчас приду.

Катер бежит по Неве к Дворцовому мосту. Яркое солнце. Паша бледен, лицо пустое.

– Давай я встану, – говорит Володя.