Брайан Крэнстон - Жизнь в ролях

– Понимаете, ваш персонаж все время что-то насвистывает или мурлычет себе под нос. Технически это тоже считается музыкой, так что я должен это соответствующим образом зафиксировать. В принципе вы можете получать плату за это в качестве автора и исполнителя. Если вы этого не потребуете, за это заплатят кому-нибудь другому. Точнее, деньги пойдут киностудии.

– А сколько стоит вступить в БМИ или в АОКАИ? – поинтересовался я.

– Нисколько.

Я позвонил в БМИ, заполнил заявление и стал членом этой уважаемой организации. Через несколько месяцев я получил пачку чеков, верхний из которых был на 242 доллара. Я с изумлением уставился на скрепленную степлером стопку бумажек. Оказывается, в течение двух лет кто-то старательно фиксировал все случаи, когда, исполняя свою роль, я что-то мычал или насвистывал, – и фиксировал весьма тщательно. Мне вспомнилась одна из серий под названием «Риз уходит в армию, часть первая» – там я точно что-то напевал себе под нос в течение нескольких секунд. И что же? Я обнаружил в бумагах строку, где было отмечено, что за это мне полагается доллар. И таких строк было множество, в какой бы стране ни проходили съемки. В Болгарии, например, благодаря насвистыванию я заработал 49 центов.

Каждый квартал мне набегала таким образом пара сотен долларов.

Как-то раз после съемок очередной сцены я сказал остальным присутствовавшим на площадке:

– Послушайте, я тут по ходу дела насвистывал. Помните? Так вот, мне за это полагаются кое-какие деньги. Нет, правда, я на этом заработал. Всякий раз, когда я что-то напеваю или насвистываю, мне за это платят.

– А, пошел ты, – отмахнулись от меня коллеги.

– Нет, серьезно. Я получаю за это деньги.

На следующий день в доказательство своих слов я принес пачку чеков и продемонстрировал остальным.

– Вот что, – сказал я. – Каждый раз, когда мне будут капать эти денежки, я стану устраивать вечеринку. С открытым баром, покером и стриптизершами.

И я сдержал слово. Вот только стриптизерш не было – все-таки мы снимали семейный сериал.

– Но вы ведь не напеваете ничего такого, за что придется платить нам? – с беспокойством спрашивали меня продюсеры. – Или вы все-таки исполняете какую-то конкретную песню конкретного автора?

– Обижаете, – возмутился я. – Неужели вы считаете, что я способен на пошлый плагиат? Я исполняю свои собственные песни – оригинальные.

Однажды приятель помощника оператора, проглядев сценарий, подошел ко мне и сказал:

– Послушайте, перед тем как входит Луис, вы сидите под раковиной и чините трубу. Так вот… Я тут подумал – пожалуй, это вполне уместный момент для того, чтобы что-нибудь насвистывать. Как вы считаете?

– Отличная идея, Джим.

Думаю, он просто хотел, чтобы я поскорее устроил очередную вечеринку.

Среди команды сценаристов, занятых в сериале «Малкольм в центре внимания», была распространена одна шутка. Как вы думаете, чего Брайан не будет делать? Этот вопрос они время от времени задавали друг другу и начинали смеяться. Они уже знали, что Брайан готов бегать по улице в нижнем белье, пить утренний коктейль, состоящий из сырых яиц, сырого фарша, фруктового сока и соевого порошка. Но вот готов ли он надеть на себя плащ из живых пчел? Нет-нет, речь идет не о нескольких пчелах, ползающих по его телу, – он весь должен быть покрыт сплошной жужжащей массой из насекомых. Сценаристы, прежде чем писать тот или иной эпизод, хотели знать, соглашусь ли я на то, что они для меня придумали.

Поэтому они поинтересовались, нет ли у меня аллергии на пчел.

Нет, ответил я.

Тогда меня спросили, согласен ли я на сцену с пчелиным роем.

Я ответил – да, разумеется, я все сделаю.

После этого сценаристы принялись перекраивать свои прежние наработки, чтобы соединить Хэла и пчел.

Малкольм и его одноклассники из Крелбойна собираются принять участие в боях самодельных игрушечных роботов. Они спорят о том, какого именно робота им следует сделать. В это время мимо проходит Хэл. Разговор ребят привлекает его интерес. «Записывайтесь на соревнования, а я вам помогу», – заявляет он. «Что ты задумал, пап?» На Хэла снисходит озарение: «Искусственный интеллект с цепями у нас уже был. Пустой внутри робот – тоже. Но у нас еще не было робота… с пчелами внутри!»

В приступе творческой лихорадки Хэл не спит всю ночь. Внезапно целая туча пчел каким-то образом выбирается из корпуса робота и облепляет все тело Хэла.

Я всегда любил пчел. У моего деда на ферме были ульи. Я знал, что эти насекомые при умелом обращении весьма послушны и управляемы. Пчелы могут сесть на человека только по двум причинам. Во-первых, чтобы отдохнуть. Во-вторых – если примут человека за цветок. Поэтому меня не пугало то, что на мне будет сидеть шевелящаяся масса из пятидесяти – семидесяти пяти тысяч этих насекомых.