Герцель Давыдов - Акива и Рахель. История великой любви

– Мы же только недавно вернулись из Рима, где у тебя

была возможность убедиться во враждебном отношении рим-

лян к иудаизму. Знаешь, раби Акива, чем больше я думаю

об этом, тем больше прихожу к выводу, что восстание неиз-

бежно. Римляне делают все, чтобы унизить наш народ. Они

хотят уничтожить нас как нацию. Сначала они разрушили

Храм, но, поняв, что наш дух не сломлен, они решили забрать

последнее – Тору.

– Я все понимаю, но пока есть возможность все разрешить

без кровопролития, я готов встречаться даже с самыми страш-

ными их тиранами. Я попытаюсь донести до них смысл на-

шей религии и объяснить им, что эти традиции мы унасле-

довали от предков и, потеряв их, мы потеряем аутентичность.

– Вся проблема в том, что они хотят сделать нас таки-

ми же, как они. Наши законы и правила кажутся им очень

строгими и бессмысленными. Они пропагандируют вседо-

зволенность, отказ от каких-либо ограничений, не понимая,

что тем самым делают свое существование не счастливым,

как может показаться на первый взгляд, а бессмысленным и

несчастным.

– Раби Иошуа, раз наш народ попал в такое тяжелое по-

ложение, значит, на это была воля Его. Нам неизвестны ис-

тинные причины, мы можем только догадываться о них, но

в последнее время я заметил одну странную закономерность.

Несмотря на то что народ стонет под непосильным бреме-

нем налогов и многие жители Иудеи остались даже без куска

хлеба, люди начали в большей степени заботиться о будущем

своего народа. Раби Иошуа, ты понимаешь, что произошло

с мышлением людей? Они сплотились перед лицом общего

врага. Их стала меньше заботить собственная судьба, еда и

прочее, они готовы пожертвовать собой ради своей родины и

своей религии. Раньше такое было невозможно, а сейчас, чем

жестче римляне проводят свою политику, запрещающую нам

изучать Тору и проводить обряд обрезания, тем больше лю-

дей возвращается к своим истокам, к Нему, благословенному.

Они понимают, что бессильны и спасения стоит ожидать толь-

ко от Него, милосердного. Может, замысел был в том, чтобы

мы сплотились перед лицом общего врага?

– Вполне возможно, ведь это присуще нашему народу.

В тяжелые минуты мы всегда сплачивались вокруг одного ли-

дера, и мне особенно приятно, что на сегодняшний день этим

самым лидером являешься именно ты. Это тебе слепо доверя-

ет свое будущее простой народ. Ты для них в одном лице и де-

душка, и отец, и брат, и они уверены, что ты их не предашь.

– Спасибо тебе, раби Иошуа, за теплые слова, но знал бы

ты, как мне не хочется в это тяжелое время брать на себя та-

кую высокую ответственность, быть лидером. Не знаю, смо-

гу ли я оправдать их надежды. Я же в недавнем прошлом про-

стой пастух и не уверен, что у меня есть достаточно опыта и

знаний.

– Раби Акива, раз выбор Вс-вышнего пал на тебя, значит,

ты самая достойная кандидатура. Тебе удается сплотить вокруг

себя разных людей. Ученики от тебя в восторге, а бедняки во

всей Иудее постоянно благословляют тебя за те пожертвования,

которые ты собираешь, считая своим главным защитником.

– Пока у меня есть силы, я буду стараться продолжать рас-

пространять свет Торы. И на сегодняшний день своей главной

целью я вижу обучение людей Святому Писанию и взаимоу-

важению. Именно взаимоуважение и взаимовыручка смогут

спасти нас от уничтожения. Мы должны строго следовать вы-

ражению в Торе: «Возлюби ближнего твоего, как самого се-

бя»*. Знаешь, раби Иошуа, я много размышлял над этой фра-

зой, и по-моему, она является основополагающим законом

всего Священного Писания. Поэтому я, немного перефрази-

ровав ее, пытаюсь донести до своих учеников так: «Любить

каждого еврея, как самого себя»**.

– Да, Акива, я с тобой в этом согласен. Сегодня нас может

спасти только общая цель и общие ценности. – Раби Иошуа

помолчал, затем сказал: – Уже поздно, а тебе утром в путь.

Мои близкие обрадовались, узнав, что сам раби Акива оста-

нется у нас ночевать.

– Давай посидим еще немного, поговорим.

– Конечно, дорогой друг. Акива, мы с тобой знакомы дав-

но, и я хочу кое о чем спросить, надеюсь, не обижу тебя.

– Спрашивай, раби Иошуа.

– Как твоя семья? Почему ты не возвращаешься домой?

Ведь ты их не видел уже больше двадцати лет!

Акива опустил голову, на его лице появилась печаль. Раби

Иошуа, заметив это, продолжил: