Артём Демченко - Ледяной коготь

–Воины рода людского, наследники богов Ротодорских и сыны Отечества славные! Пришел тот великий день, великий час, когда все четыре славных воинства Единоземья собрались вместе, чтобы дать отпор порочащему нашу честь гнусному и кровожадному врагу! Кончится сегодня его кровавое шествие по полям нашим золотистым, не топтать ему больше наших широких зеленых равнин, не жечь ему более села и города наши, не будет больше наш враг порочить нашу честь и честь наших предков великих! И да будут изгнаны вовеки веков силы зла из этого мира, да воссияет былое величие королей мира светлого! Вперед, воины мои! Крушите врага, не жалейте врага, топчите его, крушите мечами исчадий Тартара, ибо сам Зевс наши мечи осветит!

С этими словами Пендрагон гордо поднял вверх свой обоюдоострый булатный меч, и яркая молния Зевса в ту же секунду зажгла его божественным пламенем. И сделали так отважные воины его, и тысячи пламенеющих клинков взмыли в сиявшее небо. И засияли покрытые мраком войны равнины пламенем победным, пламенем праведным. И молвил тогда Пендрагон громогласным кличем:

–Воины мои! Крушите врагов, не давайте пощады, ибо сегодня день великой победы, день, когда наши дети вновь свободными станут, день, что новую, светлую эпоху начнет!—с этими словами возничий короля пришпорил лошадей, и всесокрушающая колесница короля понеслась навстречу темному воинству Тейноруса, а за ней, оглушив победным криком "Эльдерим!" воспрянувшие духом окрестности Кельтерийских равнин, ринулись в бой его верные воины. Ничто не могло остановить надвигающуюся лавину: ни стрелы разящие, ни мечи булатные, ни войско Тартаровское. Осознав, что битва проиграна, Тейнорус, бросив гневный взгляд в сторону надвигающихся колесниц, яростно огрызнулся:

–Я проклинаю тебя, Пендрагон! Я проклинаю тебя навеки, Хранитель Добра! Знай, ты выиграл сражение, но не войну! Я вернусь, и тогда мы повоюем! Мы еще повоюем! Я отомщу!—с этими словами, он схватил брошенного убитым воином коня и, позвав с собой Быстросмерта, устремился прочь с поля позорно проигранной битвы.—Я отомщу!

А тем временем, лавина колесниц уже была в нескольких метрах от темного воинства. И как только второй раскат грома огласил обагренные кровью павших воинов добра Кельтерийские равнины, боевые повозки короля со всей силы врезались в оставленное на произвол судьбы черное воинство Тейноруса. Объятые молниями Зевса мечи солдат Пендрагона безжалостно сокрушали всех, кто попадался им на пути: на почерневшие от пламени Тартара земли падали сраженные божественными молниями могучие воины-титаны Кроноса, превращаясь в кучи бесформенных угольков; вороные кони и серпы золотых колесниц роняли в высокие травы убитых солдат-предателей Пендрагона, ввергая их в пучину непробудного сна на мягкой перине золотистых Кельтерийских равнин. Дрогнуло черное воинство, дрогнули опьяненные жестокостью солдаты, не выдержали они натиска света праведного, свалившегося на их оскверненные чернью предательства души. И бежали они к Эльдотуру, и бежали они прочь с места позорной битвы, и сверкали их пятки вдали, унося хозяев прочь от неминуемой кары. Но недолгим было то отступление – как только позорно бежавшее воинство, побросав все свои обозы и оружие достигло первого притока Эльдотура, к ним наперерез помчались всадники сына Пендрагона—принца-наследника королевского престола Тенгорона. И много врагов закололи они в тот день и в полон еще больше взяли…

Как только черное воинство бросилось наутек, подальше от лучезарной Лориэльской опушки, громкий победный клич огласил засиявшие светом возмездия и добра Кельтерийские равнины. И сгинули тучи, и рассеялся удушающий дым войны, и многорукий лучистый Гелиос, подняв из-за высоких холмов огромный солнечный шар, озарил ослепительным дневным светом победное поле брани. И пришел на бренную Землю тот день, когда все распри и раздоры народов Единоземья были забыты: орк обнимался с гномом, эльф хлопал по плечу человека, Луминель пожимал руку раненому Ультеру. Эзраэль, не в силах нарадоваться победе, выбросил свой меч и бросился в дружеские объятия выбежавшей из леса плачущей от радости эльфийке. И взмыли вверх знамена великих королей, и раздался победный залп гномьих мушкетов в озаренное теплым светом небо. И не могли нарадоваться воины, и не могли заглушить они в душах своих лучезарную радость, и дарили они эту радость тем, кто из леса Лориэльского выбегал, и обнимали они детей, жен и стариков, по розовощеким лицами которых текли ни с чем не сравнимые слезы счастья. Но вернулся уж к той поре Пендрагон, сопровождаемый своим отважным сыном, и смолкли крики радости, и стал внимать каждый, от мала до велика, словам великого короля. Спешившись со своей золотистой колесницы, великий король-спаситель снял свой шлем с облитой потом головы и громогласным голосом начал свою победную речь: