Александр Харыбин - Пятый всадник

Вдруг опять проснулась позабытая, было, жажда мести.

Не такая, конечно, острая, как в первый год после убийства Машуни, но, тем не менее, заставившая сжаться зубы.

– Ну, так, – продолжал тем временем Герман, – я обещал – я сделал.

– Что сделал? – я вдруг красочно представил лежащий в канаве окровавленный труп Упыря.

– Усачев этот твой сейчас ждет тебя в надежном месте. Можешь делать с ним все, что хочешь. Кстати, фильмец есть один прикольный. Хочешь взглянуть? – и, не дожидаясь ответа, он застучал пальцами по клавиатуре лежащего перед ним ноутбука. Зажегся большой экран на стене, и на нем возникло изображение сидящего человека. Я не сразу осознал, что это Упырь. Сейчас его затравленный, полный ужаса взгляд ничем не напоминал ту наглую уверенную в себе рожу, которую я помнил по нашему общению в милиции. Похоже, над ним неплохо поработали – под глазом красовалась ссадина, а разбитые губы изрядно распухли. Упырь тоном оправдывающегося школьника отвечал на вопросы, которые задавал кто-то, расположенный за кадром.

Омерзение, отвращение и ненависть – так можно охарактеризовать чувства, которые я испытал, просматривая эту запись. Это животное пыталось все свалить на своих сообщников, хотя было понятно, что роль, которую он играл в этом деле, была далеко не последней. По его словам, они вчетвером сначала просто хотели подбросить мне сумочку в качестве улики, но в квартире напоролись на Машуню. Упырь утверждал, что он, якобы, советовал остальным отказаться от дела, но старшим у них был племянник Гагиева, и тот дал команду ее убить. В то, что Упырь отговаривал своих подельников, верилось с трудом. Даже, если предположить, что убийство Машуни не его затея, все равно он охотно принимал в этом участие. Да и вообще, можно ли верить этому поддонку? С таким же успехом именно он мог предложить убить мою жену. Чтобы узнать правду, надо поймать всех участников, допросить по отдельности, а потом устроить очную ставку и следственный эксперимент. Но это нереально. Хотя, Герман смог убедить меня в том, что, казалось бы, нереальное может сделать вполне осуществимым. В общем, если верить этому ублюдку, то прав был Череп, когда говорил, что изначально убивать Машуню они не хотели.

Но почему я должен ему верить?

Разве он скажет, что шли ко мне домой с намерением убить мою жену? Так что, из его показаний можно сделать только один вывод – Упырь лично участвовал в убийстве Машуни.

– Ну, что – поехали? – прервал мои размышления Герман.

– Куда? – не понял я.

– В гости к другу твоему.

– Не друг он мне, – раздраженно ответил я. Это его «друг» начинало уже выводить из себя.

– А к врагу поедешь?

– Куда?

– В ближнее Подмосковье на природу.

– Поехали, – я пожал плечами. Честно говоря, особого желания видеть эту мерзкую рожу я не испытывал. Но не обижать же человека. Для меня старался все-таки.

Герман остановил машину при въезде в лес. От Москвы и вправду было недалеко – километров десять по Симферопольскому шоссе. Минут десять двигались по лесной тропинке, затем сошли с нее и стали продираться сквозь темные заросли. По некоторым признакам можно было понять, что совсем недавно здесь прошли несколько человек. Наконец, где-то через полкилометра, вышли на небольшую полянку, ярко освещенную лучами солнца, пробивавшимися сквозь макушки деревьев. На поляне стояло несколько человек. При нашем появлении все обернулись и уставились прямо на меня. От их тяжелых взглядов сделалось не по себе. Никого из них я не знал. Вид этих людей позволял сделать предположение о том, что их основная деятельность вступала в постоянные противоречия с Уголовным Кодексом. Причем, с наиболее тяжкими статьями.

На миг шевельнулся страх. Вдруг Герман это все подстроил, чтобы выманить меня в глухое место? Сейчас на меня набросятся, свяжут и отвезут в какой-нибудь подвал, где станут выпытывать секреты изготовления Бомбы. И тут же принялся успокаивать себя – нет, он же должен понимать, что так дела не делаются. Моя голова сейчас на вес золота и на такой риск он ни за что не пойдет. Но все равно соседство откровенных бандитов очень сильно тревожило.

– Здорово, братва! – поприветствовал их Герман, – все свои.

Последнее он добавил, заметив их настороженность при виде меня.

Только сейчас я заметил, что в дальнем конце полянки была выкопана приличных размеров яма. Герман направился прямо к ней, жестом показав следовать за ним. Я заглянул вниз. На дне лежал связанный Упырь. Во рту торчал кляп. При виде меня он оживился и принялся издавать мычание, силясь что-то произнести.