Александр Харыбин - Пятый всадник

Неожиданно мелькнула мысль, от которой сделалось стыдно – а как же обещание Профессору? Я же должен уехать в Тоскану, чтобы продолжать там исследования по ядерному синтезу. И одарить человечество новым источником энергии. Мысль вызвала некоторое замешательство, которое быстро пропало. В конце концов, этим можно заниматься и на Шпицбергене. В Италии было бы приятнее, но там, по причине теплого климата, невозможно сделать базу для заморозки. Но, ведь, если разобраться, зачем Профессор требовал, чтобы я переехал именно в этот его домик в Тоскане? Он боялся за мою безопасность, так как предполагал, что Герман хочет продать Бомбу. А если принять, что это его предположение ложно, тогда необходимость в конспирации пропадает.

Так что, последнюю просьбу Профессора я спокойно смогу выполнить, работая на Северной Базе. Эти рассуждения внесли спокойствие в мою душу, и я с чистой совестью тронулся прочь от Базы. При въезде в лес остановился и оглянулся. Лучи низко висевшего вечернего солнца озаряли здания Базы. Невзрачные обычно строения под этим красноватым светом приобрели загадочный, сказочный вид. Кажется, сама База, прощаясь со мной, пыталась, будто женщина, выглядеть лучше. Неужели это все будет разрушено? Сжалось горло, в носу засвербило. Я поспешил отвернуться и, что есть силы, нажал на газ.

К гаражному кооперативу, где снимал бокс, подъехал уже по темноте. Хотел въехать прямо туда на своей «девятке», но вовремя одумался. Не факт, что Герман не поставил на машину скрытый радиотреккер, который мог точно указывать местоположение. Проехав метров пятьсот, поставил машину во дворе жилого массива. Если уж определят ее координаты, пусть думают, что я в одном из этих многоэтажных домов.

«Лексус» стоял на своем месте. Последний раз в гараже я был больше, чем полгода назад – за пару недель до поездки на Шпицберген. Я провел рукой по пыльному боку.

Бедная моя машинка! Соскучилась, наверное, по дороге? Ничего, скоро покатаемся. Первым делом, вытащил аккумулятор и поставил на подзарядку. Потом лег на заднее сиденье, устроился поудобнее и закрыл глаза. Но сон не шел. Мучило сознание того, что скоро разрушат Базу. Перед глазами вновь и вновь проплывал прощальный миг – оранжевые блики окон, розоватые в лучах вечернего солнца стены. Потом появилось лицо Профессора. Он слегка улыбался уголками губ, что-то втолковывая мне о смысле жизни. Вдруг сделалось так жалко себя, что, кажется, еще немного, и начну плакать, свернувшись калачиком на заднем сиденье машины. Господи, ну почему у меня не может быть все, как у нормальных людей?

Почему, когда, казалось бы, все начинает получаться, вдруг происходят ужасные вещи?

Почему неожиданно гибнут дорогие мне люди?

Ответить мне на эти вопросы никто не мог. Поэтому я бессильно уткнулся лицом в кожаную обшивку сидений и закрыл глаза.

В гараже проторчал два дня, но потом решил съездить на Базу. Во-первых, хотел посмотреть – цела ли она вообще. Ну и захватить еще кое-что из оборудования и спрятать в лесу. Поехал на «Лексусе», так как на «Девятке» мог стоять скрытый треккер, а мне не хотелось, чтобы Герман знал, что я был на Базе. При въезде на лесную дорогу загнал «Лексус» в заросли и дальше пошел пешком. Четверть часа по лесной дороге – и я вышел из леса.

Увиденное ужаснуло. На месте строений Базы виднелись разбросанные то там, то здесь кучи строительного мусора.

Опоздал.

Быстро же они со всем разделались. Я прошел на территорию. Остатки забора валялись на земле. Была еще надежда, что удастся проникнуть в подземные лаборатории, если уж не на лифте, то через запасной выход. Но этой надежде не суждено было сбыться. Все перекрытия подземных сооружений были разрушены, а образовавшиеся пустоты засыпаны строительным мусором уничтоженных строений. Приглядевшись, понял, что перекрытия разрушали, взрывая их снизу. Все, ловить здесь нечего. Надо уносить отсюда ноги. Настроение было донельзя поганым, будто умер еще один дорогой человек. Наверное, по дороге придется заехать в магазин и купить четверть литра коньяка. Выпить с горя вечером одному в гараже.

На следующее утро позвонил Герман и вызвал меня в Контору. В принципе, я уже приготовился жить в гараже до того момента, когда надо будет уезжать на Шпицберген. Поставил раскладушку, раскладной столик. Единственным неудобством была духота днем. Приходилось настежь распахивать ворота, правда, при этом в открытый проем постоянно бросали свои любопытные взоры постояльцы гаражного кооператива, что не доставляло особого удовольствия.