Александр Харыбин - Пятый всадник

Он забегал пальцами по клавишам и на экране возникли уже другие таблицы.

– Да, в некоторых областях население сильно уменьшилось, – пробормотал он, водя курсором «мыши» по экрану, – но неясно, оно уничтожено, или просто разбежалось. Чтобы это знать наверняка, лучше всего было бы вызвать карту плотности населения с распределением по расовому и национальному признакам, но у этого варианта Программы такой функции нет. Компьютер слишком слаб для полной версии.

Я принялся внимательно рассматривать таблицы на экране, пытаясь угадать, где здесь Россия.

– А где тут наша страна? – спросил я, поняв, что гадать можно до бесконечности.

– Олег, – ответил Профессор недовольным тоном, – это слишком упрощенная версия Программы, чтобы можно было однозначно идентифицировать отдельные государства. Да и вообще, пора бы тебе уже научиться подниматься над отдельными странами и народами и начать мыслить категориями человечества. Наша задача – спасти человечество, а не отдельные нации или государства. А зашоренность на своих и чужих мешает достижению главной цели.

С этими словами он выключил компьютер. Было заметно, что он раздражен, но я не был уверен, что правильно понял причину. Может, ему не понравилась эта моя «зашоренность»?

– У нашей страны, к сожалению, при любом раскладе нет будущего, – резюмировал Профессор.

– Вы имеете в виду коррупцию? – спросил я.

– Нет, – ответил он, – точнее, не только. Коррупция – это очень плохо. Но либеральная идеология намного страшнее. В условиях полной свободы движения капитала, деньги всегда будут идти туда, где спокойнее и меньше налогов. Если бы средства, полученные путем коррупции, оставались в стране и работали на ее экономику, то и коррупция была бы уже не так вредна. А у нас все, что зарабатывается и воруется, все утекает наружу. И эти деньги на российскую экономику уже не работают. Всякий наш бизнесмен или чиновник всегда предпочтет купить домик на Лазурном Берегу, чем построить себе дом в Подмосковье. Когда Россия перешла на идеологию либерализма, начался обратный отсчет. Богатства будут утекать за рубеж, пропасть между богатыми и бедными – расти. Образование будет разваливаться, потому что идеальный электорат должен быть тупым. Как, собственно, и идеальный потребитель. В конце концов, страна развалится.

Профессор посмотрел на часы.

– Олег, говорить можно до бесконечности. В следующий раз продолжим, а то ночь уже на дворе.

В принципе, все равно надо было готовиться ко сну, так как время было позднее, а утром предстояло рано встать и поехать встречаться с Германом. Профессор постелил мне в большой комнате, а сам остался в кабинете. Похоже, он там постоянно ночевал с тех самых пор, как потерял свою семью.

Легко ли далось ему это? В смысле, осознавать то, что простой подчиненный будет спать в той кровати, на которой в последний раз он спал со своей женой, в ту самую ночь, которая еще была у них, пока не случилась трагедия? Я на его месте сейчас переживал бы.

Уже засыпая, я подумал о том, с каким выдающимся человеком меня свела судьба. Хотя и не разделял всех его взглядов, но отдавал должное тому, насколько много разных областей жизни цивилизации может охватить один человек. В памяти стали всплывать обрывки сегодняшней беседы. Вдруг что-то показалось мне вырывающимся из стройного логического ряда. Я напрягся, пытаясь понять – что именно. И тут дошло. Ну, да. Он сказал, что начал заниматься разработкой Программы двадцать лет назад, а в Организации состоял, как он сам говорил еще давно, всего пять лет. То, что он смог найти Организацию и вступить туда, это что – случайность? Или он целенаправленно искал нечто подобное в течение долгого времени? Могло быть и так, что в Организации узнали о его интересах и достижениях, и сами предложили вступить. В любом случае, решил, что вопрос интересный и требует разъяснения. Когда подвернется подходящий случай, надо будет расспросить Профессора.

26

Утром мы встретились с Германом у метро. Тот, естественно, был на своем «Гелендвагене» – как всегда сверкающем, будто только что с мойки. Несмотря на раннее утро, было неестественно жарко. Видимо, днем в Москве ожидается настоящий ад. Сразу захотелось на Базу – там, по крайней мере, в любой момент можно искупаться в озере.

Открылась дверь машины Германа, и изнутри дохнуло прохладой. Хорошо, когда есть климат-контроль. Едва поздоровавшись, Герман резко рванул с места, будто демонстрируя возможности восьмицилиндрового мотора. Особой нужды так гнать совершенно не было – мы располагали приличным запасом времени, но такой уж у него стиль езды. Если человек играет роль крепкого орешка и крутого мачо, то обычно не отходит от своей роли ни в чем.