Киселев Николаевич - Очерки по новейшей истории России и не только…

Все в организации обороны Центрального фронта строилось на ее подвижности. Кроме того, на ожидаемых возможных направлениях наступления противника (по фронту это составило 95 километров) было сосредоточено более половины всех стрелковых дивизий, 70 процентов артиллерии и почти 90 процентов танков! В остальной полосе обороны (протяженностью 211 километров) оставалось менее половины пехоты, треть артиллерии и менее пятой части танков.

Рокоссовский, таким образом, на практике создал то, что Шапошников предлагал в «Соображениях …» активной обороной истощить противника и только потом переходить в наступление то, что следовало бы сделать Тимошенко с Жуковым на западных границах СССР перед началом Войны.

«Накапливание сил и средств с обеих сторон шло довольно интенсивно, с той лишь разницей, что противник не мог длительное время нормально питать свои войска всем необходимым, ибо это требовало огромного количества подвижного состава, так как все приходилось везти из глубины, в то время как наши войска таких затруднений не испытывали. …Чем дальше шло время, тем больше и больше нарастало напряжение и, я бы сказал, появилась некоторая нервозность и у нашего руководства. Дело в том, что с обеих сторон было сосредоточено огромное количество войск и техники, которые вполне могли бы быть применены в наступательной операции. Не все у нас в военном руководстве были согласны с ожиданием наступления со стороны противника. Некоторые предлагали нанести упреждающий удар, а проще говоря, нам первым начать наступление. Эти предложения несколько колебали уверенность Верховного в принятом им решении вести на Курской дуге оборонительные действия. Бывая у него с докладами, я слышал высказываемые сомнения в том, что правильно ли мы поступаем, дожидаясь начала действий со стороны немцев… Однако такие разговоры кончались тем, что Сталин заключал: «Я верю Рокоссовскому».[Голованов. Ук.соч.]

Но вот что интересно: ни плачевный опыт начала войны, ни прискорбный опыт харьковского разгрома не отрезвил некоторых «стратегов» – опять фронтально-лобовой удар наших войск по развернутым к наступлению войскам противника

«Сейчас, конечно, трудно сказать, как бы развернулись дальнейшие события, если бы Гитлер, проводя совещание 4 мая 1943 года, послушал командующего 9-й армией генерал-полковника Моделя, который на этом совещании заявил о том, что противник (то есть мы) рассчитывает на наше наступление, а поэтому для того, чтобы добиться успеха, нужно следовать другой тактике, а еще лучше, если вообще отказаться от наступления. Проявили колебания на этом совещании и фельдмаршал Манштейн, командовавший тогда группой армий «Юг», и фельдмаршал Клюге, который возглавлял войска группы армий «Центр». Однако Гитлер, преследуя политические цели – восстановить пошатнувшееся международное положение Германии, пренебрег этими советами и принял решение на наступление. Начав первыми наступление, войска рейха обрекли себя на катастрофу.» [Голованов. Ук.соч.].

Рис.2. План вермахта сражения на Курской дуге. Чем не попытка повторения барвенковского котла?

Хорошо, что Верховный Главнокомандующий поверил аргументам Рокоссовского и не принял решения о наступлении на заранее подготовленные вражеские позиции, ибо разгром наших войск в случае повторения харьковского сценария мог бы привести к разгромному поражению Красной Армии и к военному перевороту. Кому-то захотелось примерить на себя лавры генерала М.В.Алексеева (начальник штаба Ставки ВГК русских войск в Первую мировую войну).

Рис.3. Курская битва 5 июля – 23 августа 1943 г.

Голованов не указывает, кто предлагал немедленное наступление на Орловско-Курском выступе, а вот Штеменко прямо указывает, что это были Ватутин и Хрущев.

«… У командующего Воронежским фронтом (Ватутина –ВК) возникла мысль, что при создавшемся положении целесообразно нанести упреждающий удар. Член Военного совета Н. С. Хрущев поддержал его. Соображения эти обсудили в Москве, однако Г. К. Жуков, А. М. Василевский, А. И. Антонов и Оперативное управление Генштаба высказались против них, и в конечном счете они были отвергнуты Ставкой» [ 10]

Опять Хрущев и опять выходец из КОВО Ватутин (при Наркоме Тимошенко – начальник оперативного отдела Генерального штаба) , т.е. гипотеза о заговоре и предательстве среди генералитета вполне допустима.