laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

Люпин смотрел на Северуса все с тем же выражением, и все так же лежал на боку, приподнявшись на локте — словно застывшее в неподвижности животное, которое знает, что любой неосторожный шаг может дорого ему обойтись.

— В каком смысле — экспериментальное?

— Заявленный эффект достигается. Но неясно, как это подействует на организм в отдаленной перспективе. Поскольку она ни для кого еще не успела наступить.

Понаблюдав за собеседником еще пару секунд, Люпин наконец приподнялся и сел — так же осторожно, как ложился; болезненно морщась, он опустил ноги на пол и откинулся на спинку диванчика.

— Что значит "неясно, как это подействует на..."

Дверь в купе с грохотом распахнулась.

— Лунатик! Ты тут...

Блэк еще даже не успел заговорить — палочка сама прыгнула в руку, как только Северус заметил эту ненавистную, самодовольную физиономию, возрожденную во всей ее былой привлекательности. С вернувшимся из тюрьмы Блэком Северуса кое-как примиряли только перенесенные этой шавкой лишения — вся его исковерканная жизнь, как в зеркале, отражалась на потрепанном лице. Но теперь перед ним снова стоял молодой Блэк — тот самый, которого он десять лет так люто ненавидел, с яростью незамутненной и абсолютно оправданной; этот изнеженный недоносок наставил на Северуса свою волшебную палочку, а в дверях уже маячил он — Поттер — тоже с палочкой наголо — эта плесень, перхоть подзалупная, он не уберег Лили... Они все — не уберегли ее, не спасли... Северус сделал все, что было в его силах, даже уступил ее им — а они ее не уберегли. Он не смог бы им это простить, даже если бы прожил тысячу лет, пока душа не зачахнет от злобы.

— Что здесь... — Лили приподнялась, запуская пальцы в волосы, и переводила взгляд с Люпина — тот стоял, не отходя от диванчика — на Северуса, который непонятно когда успел вскочить на ноги и направить волшебную палочку на этих двух высерков рода человеческого... Они наставили на него свои — и выглядели при этом так, что рядом с ними даже ошеломленный Люпин показался бы лишь слегка удивленным.

Заметив нежданных визитеров, Лили так и застыла — словно ее трансфигурировали в камень. С того места, где он стоял, Северус не видел ее лица, но ему определенно не нравилось, как глаза Блэка и Поттера перебегали с него на Лили; за тридцать восемь прожитых лет он четко научился различать, когда назревает пиздец.

— Эванс? — удивился Поттер, и одновременно с ним Блэк сказал, жестко сощурившись:

— Какого хера, Лунатик! Это что еще за хуйня?

Северус хотел ответить чем-нибудь саркастичным и уничижительным, чтобы скрутить их в бараний рог, но у него отнялся язык. А если бы не отнялся — с него могло бы сорваться разве что проклятие Кипящей крови. О, какое бы это было наслаждение — он позволил себе мимолетную фантазию, на задворках сознания промелькнуло, как хлынет у них из пор вскипевшая кровь... но в жизнь воплощать ее было нельзя, иначе он потерял бы Лили во второй раз. Может, она и смогла ему многое простить — как именно, Северус слабо себе представлял, и даже сомневался в этом — но делать глупости он определенно не собирался.

— Мы просто разговаривали, — произнес Люпин. Он говорил рассудительно — смутное эхо того взрослого мужчины, которого запомнил Северус — но было в его голосе что-то такое смиренное, от чего его хотелось пнуть по коленным чашечкам. Нет, не Аконитового зелья недоставало этому бесхребетнику...

— Ваш тряпка-приятель пытается вам сказать, но ему мешает воспитание, — произнес Северус, не опуская палочки, — чтобы вы, припиздыши внематочные, уебывали отсюда нахер, ибо здешняя хуйня — не ваше мудачье дело.

— Сев! — Лили уставилась на него огромными глазами. Было приятно видеть, как вытаращились от этих слов Блэк и Поттер — не так, конечно, приятно, как запустить в них проклятием Кипящей Крови, но все же достойная замена. На сейчас.

— Да, воспитание и впрямь не позволит мне такое сказать, — согласился Люпин, хлопая глазами. — Бродяга, Сохатый — мы уже уходим?

— Эванс, что ты тут делаешь? — продолжал упорствовать Поттер. Он казался озадаченным, даже обеспокоенным. Северус сузил глаза.

Лили медленно поднялась на ноги и встала между Северусом и этими мразенышами, что его совершенно не обрадовало; хотя он и не думал, что Поттер способен сознательно ей навредить, но Блэк слишком жаждал добраться до "этого говнюка Сопливуса" и не собирался останавливаться из-за того, что на дороге стояла Лили... ну разве что он совсем разучился целиться.