Rominiys - Кошкин домик

Поттер не двигался и реагировал слегка странно, словно он плохо слышит, но это была только видимость, о которой зельевар прекрасно знал. Даже если и нет, то доверить поручение он едва ли мог кому-то еще. Пришлось бы долго объясняться, чего хотелось бы избежать.

— Если у вашей подруги случится следующий приступ раньше, чем вы попадете в школу, вот инструкция, в которой я максимально подробно расписал все, что требуется, и минимальная порция зелья. Постарайтесь не потерять его и не разбить.

Вложив пузырек с листком бумаги в руки юноше, зельевар посчитал долги на сегодня розданными и, не прощаясь, покинул Нору. Куда он отправился после, точно неизвестно, но есть предположение, что эти несколько дней были одними из самых спокойных, какие он смог вспомнить.

Правило первое: «Если у тебя нет собственных правил — живи, следуя чужим».

Инструкции профессора Снейпа о том, как выжить, будучи Гарри Поттером, были просты и четко сформулированы. Поэтому им несложно было следовать. Легко запомнить и воспринимать окружающий мир через призму этих правил, иначе разум постепенно терял связь с окружающей действительностью.

Правило второе: «Не говори никому о том, что видишь то, что не видят другие».

Первое что я понял, когда встретился со своим преподавателям по зельям, — это то, что волосы Нимфадоры не меняют цвет с такой периодичностью, с какой это вижу я. Странное открытие, но именно оно стало началом пересмотра виденья всего моего мира. Наличие странности с цветами не исключало моего понимания, как все должно быть, просто это явление вполне укладывалось в привычное положение вещей. Именно такой я её и встретил, а это, значит, не в порядке не я, а её волосы. Удобный и вполне логичный вывод, который был опровергнут вторым явлением. У профессора Снейпа волосы оставались такими черными, сколь долго я бы на них не смотрел. С ним все было в порядке, разве что кожа на руках немного темнее, пахла зельями и дымом. Нимфадора пахла каждый раз по-разному, от сладостей до цветов, названия которых я мог знать, но забыл.

Все это и еще многое другое я выложил совершенно незнакомому мужчине только потому, что Тонкс сказала, что доверяет ему. И мысль о том, что я совершаю ошибку, даже не возникла в голове. Сейчас, конечно, возникла, но она ничем уже помочь не сможет. Сомнений тогда было на порядок меньше, а все странности казались сами собой разумеющимися, и откуда мне было знать, что я вижу что-то, чего не видят другие? Профессор сам был каким-то странным, ведь, по словам Нимфадоры, я проучился у него не меньше пяти лет и, судя по его манере общения и попыткам меня унизить, отношения у нас были, мягко говоря, натянутые. Как оказалось, он — зельевар и наше знакомство на первом курсе я забыл напрочь, да и вообще все, что связанно с зельями и этим человеком, словно его вычеркнули из моей памяти как дурное воспоминание.

— Очень удобно, мистер Поттер, и как это в вашем духе. Потерять память, чтобы убежать от проблем. Если вы меня не помните, это не значит, что ваша учеба начнется с чистого листа, можете не сомневаться.

Я не сомневался. Голова была забита совсем другими проблемами, связанными со свойствами моего видения, нежели какая-то там учеба. Из жизни выпали четыре года, и еще не факт, что я вспомню все, чему меня научили. Совсем не факт. Своими беспокойствами я незамедлительно поделился с окружающими, тогда меня и поставили перед простым фактом. Если все, что я вижу, — правда, то это очередная моя особенность, вроде змеиного языка. Если нет — это галлюцинации. Осталось определить, как к этому относиться. Судя по выражению лиц Тонкс и профессора, не слишком хорошо. Судя по моим личным ощущениям, вполне себе ничего.

— Ваши мозги меня не слишком волнуют, но, похоже, придется разработать несколько правил, по которым вы сможете прожить в ближайшем будущем.

Правило третье: «Возраст не имеет значения».

Как сказала Нимфадора: «Веди себя так, словно забыл, сколько тебе лет». Главное не воспринимать себя ребенком, только что покинувшим дом родственников, вступившим на опасный и увлекательный путь волшебника. Больше опасный, нежели увлекательный. Шестнадцать или двенадцать? Тело или разум? Детские мысли смешиваются со взрослыми суждениями и выдают на поверхность мешанину глупостей, какие вообще трудно придумать.

Зеркала нагоняют на меня тоску, а размышления на тему будущего вообще вызывают депрессию. Кучи непонятных слов в голове выстраиваются в ровные ряды, и к каждому заумному термину подбирается простой синоним. Это сложно. Постоянно думать о том, о чем именно я думаю и при этом еще, и поддерживать беседу, будто все понимаю. Именно поэтому в организме начали возникать стоп-минуты, когда со стороны кажется, что я будто бы выпал из реальности.