Rominiys - Кошкин домик

Завтрак был скорым и невеселым. Шуточки близнецов, конечно, разбавляли общее напряжение, но этого казалось мало. И то лишь временная мера, ведь сегодня они уже собирались отправиться в свой магазин, а это был еще один повод огорчить хозяйку дома. Убедившись, что у всех есть занятие и дети сыты, а дом в ближайшее время никто не собирается взрывать, Молли отправилась по делам, уверив, что в течение дня детей проведает Люпин.

День тянулся медленно, как и все предыдущие, вот только Гермиона все порывалась начать разъяснительную беседу с Роном, но не находила в себе решительно никакого желания добавлять уже к вышесказанному еще и свои соображение. Парень и так закрылся в комнате, пропустив обед. А ведь ему нужно питаться. Или она зря так волнуется? Почему она вообще об этом переживает? Рон уже не маленький, и сам должен позаботиться о собственном желудке.

— Подруга, хватит уже пялится в эту книгу, иди выломай дверь и заставь его выйти, меня он не слушает, — Джини сидела спиной к кровати, на которой лежала Гермиона и, не отрываясь, читала какое-то письмо. Что именно это было, вполне можно догадаться по редким вздохам девушки, оставалось лишь выяснить имя отправителя. Хотя и это никакая не тайна.

— Может, тебе стоит приложить больше усилий, как сестре, а не перечитывать дни напролет эти письма, нового в них не появится все равно. Когда Дин вообще успевает их писать?

— У него явно появился талант к этому делу, посмотри, как красиво... — Джини повернула исписанный мелким почерком листок бумаги, как будто с такого расстояния можно было что-то разглядеть.

— Рон важнее каких-то там писем.

— Не спорю, вот и сходи к нему, пока близнецы опять не опередили тебя и не попрощались с братом так, как только они умеют, — вот тут Гермиона забеспокоилась еще сильнее, и даже отложила едва начатую книгу. После нескольких минут раздумий девушка все-таки решилась проведать друга.

На удивление дверь в комнату Рона оказалось открытой, и оттуда доносились звуки, которые пусть и немного, но успокаивали. Видимо, парень сходил на кухню и набрал провианта, достаточного для дальнейшего бойкота. Герми улыбнулась приятному чувству покидающего её волнения. С той поры как их отправили в Нору, беспокойство за друга стало для неё очень важным. Ухаживая за Уизли, она как бы оправдывает себя перед...

— Рон, нам нужно поговорить, — без стука и с максимально серьезным видом. Свитер, джинсы и решимость — вот что у неё было. Именно так она вошла в комнату и застала друга, спешно поедающего что-то из большого красочного кулька. Судя по звуку и виду, это было печенье. Сухомятка и выбор продукта девушку не устроили в принципе, да и вид Рона оставлял желать лучшего. Мятая одежда, волосы в какой-то слизи и крошки по всему телу.

— Гер-миона, по-мо-ги я, хрум, не мог-ух, остан... — говорил он быстро и с набитым ртом, от чего значения половины слов можно было только догадаться, но суть девушка уловила. Похоже, близнецы все-таки оставили подарочек перед отъездом, а Рон как всегда попался.

Рядом на столе стоял стакан с водой, в котором плавали буквы. Раз в минуту они собирались в правильном порядке, подсказывая, что делать: «Просто добавь воды». Вот только сдвинуться с места парень не мог, постоянно кидая в рот все новые и новые кусочки, а те, что оставались в пакете, делились не хуже клеток, так что пытка едой могла продолжаться бесконечно. Злая шутка. Или скорее жуткая участь.

Гермиона спешно схватила стакан со стола, отобрала пакет из рук Рона и влила воду внутрь. Печенья, словно живые, заверещали и начали растворятся, тем самым увеличивая объем воды в пакете, пока он не лопнул и не пролился на пол. Ноги парня отклеились, а очередная поднесенная ко рту печенька исчезла, словно её и не было. Неожиданная свобода вдарила в голову, отчего Уизли вылетел из комнаты и, по всей видимости, побежал в ванную.

Поговорить удалось еще не скоро, но волшебница стойко вынесла монолог о том, что её друг думает о братьях, о матери, о сестре и, не дожидаясь, пока ворчание перекинется и на неё, решила вклиниться со своим вопросом:

— Рон, может, уже хватит бегать? Учебный год вот-вот начнется, и это уже ребячество какое-то, — она села на стул и постаралась выстроить в голове хотя бы примерный план их разговора, зная, что все пойдет как угодно, но только не так, как она задумала.

— Без Гарри я не собираюсь никуда ехать, и я надеялся, что ты поддержишь меня в этом, но тебе же книги дороже нашего друга, — Рон сел прямо на пол и уперся спиною в стену. Девушка знала, что он так скажет, даже слова почти такие же, как у неё в голове, но, даже подготовившись, чувствовала, что слова ранили и без того ноющее сердце. После того как Директор сообщил, что Гарри может и не проснуться, все стало только хуже. Это самое «все» катилось ко всем чертям, и она не могла спрыгнуть с горящего поезда, даже если бы они проезжали мост.