JodoSan - Феникс Поттер - Пространство и время

Это стало утомлять, ведь я могу уклоняться от ударов хоть целый день, был бы в этом только смысл. Здесь же я его не замечаю, а посему бой без правил надо заканчивать. Я дождался момента, когда мальчик сделает очередной выпад, а затем незамедлительно рванул на своего противника, нанеся тому в движении средний по силе удар прямо в живот. Последовал звук выпущенного из легких воздуха, и рыжий воин пал на колени, отчаянно пытаясь вернуть потерянное спасительное вещество обратно в организм.

Да уж, обойтись без увечий не очень-то получилось.

— Не слабо, — присвистнул блондин. — Мат в один ход.

— Рассчитывал обойтись только шахом, — пожал я плечами.

— Гарри, это вам не шахматы! — возмутилась Гермиона. — Это самая настоящая драка! При том учебный год даже начаться не успел!

— И что ты мне предлагаешь? — удивился я. — Стоять и ждать, пока меня не забьют до полуобморочного состояния?

— Но ведь он до сих пор не может дышать! — продолжала возмущаться девочка, указывая на рыжика.

— Это легко поправить, — заверил я ее.

Рыжеволосый герой и правда до сих пор стоял на коленях, пытаясь вдохнуть. Я опустился рядом, заглянул в лицо мальчику и заговорил.

— Слушай меня внимательно, — начал я. — Не пытайся сейчас вдохнуть какое-то время. Слышишь? Просто остановись на пять-десять секунд. Остановись!

Паренек послушно кивнул и несколько секунд просто выжидал.

— Хорошо, а теперь сделай аккуратный вдох, — кивнул я ему. — Не торопись. Если не получится — не паникуй, а повтори все заново.

Но у него все получилось верно. Легкие снова заработали, и рыжик стал подниматься с колен. Я же осторожно поддерживал его под локоть, дабы тот снова не упал. Мальчик вернулся на свое прежнее место в нашем строю, сверля меня злым взглядом. Однако говорить на этот раз ничего не стал.

— Вот видишь? — обратился я к Гермионе, все еще возмущенной моим поведением. — Ничего ужасного не случилось.

Но та в ответ только фыркнула, отвернувшись в сторону массивных дубовых дверей. Двери же, почувствовав, что от них чего-то ждут, вдруг стали отворяться. Приятную тишину, к которой мы уже успели привыкнуть, нарушили многочисленные голоса учеников, а среди этого шума и гама отчетливо звучали слова Минервы Макгонагалл.

— ...встречайте пополнение в наших рядах!

Да уж, звучали эти слова так, будто нас принимали в какую-то анонимную секту. Впрочем, а чем маги — не секта? Во-первых, их в разы меньше маглов. Во-вторых, они скрываются ото всех, кто не похож на них самих (особенно от маглов). В-третьих, имеют своего собственного руководителя в лице Министра Магии (который так же принадлежит их секте). Ну и в-четвертых, у них есть свое собственное видение мира, отличающееся от общепринятого большинством маглов, его законов и всего прочего (это я про законы магии и всякие сверхъестественные вещи). Так что все признаки, что говорится, на лицо.

Нас пригласили подойти ближе к столу, за которым расположился весь преподавательский состав, и построиться возле старого деревянного табурета. Табурета, на котором лежала...

— Шляпа, — довольно протянул блондин, глядя в сторону рыжика. — Распределяющая, кстати.

— Подумаешь, — буркнул в ответ тот.

Я огляделся по сторонам — зал был просто огромен. В нем спокойно могли поместиться три с половиной дома Дурслей в длину, два с четвертью в ширину, а так же ровно три в высоту. Само помещение занимали пять длинных столов — четыре факультетских и один учительский. Факультетские столы располагались вдоль боковых стен параллельно друг другу, а учительский стоял в самом конце зала на некотором возвышении перпендикулярно предыдущим четырем.

— Глядите наверх! — прошептал кто-то рядом.

Я поднял голову кверху и сразу же понял, что так поразило говорившего. Под самым потолком парили тысячи свечей, играя роль своеобразных осветительных приборов для целого зала. А так как самые обыкновенные предметы без причины летать не могут, мои очки фиксировали естественные в такой ситуации множественные искривления пространства. Этот диковинный эффект обычно появляется при попытке изменить саму структуру материи, нарушить естественные законы мироздания. Такие поврежденные участки Вселенная не может оставить без своей поддержки, а посему пытается их "залатать". В конечном итоге, если отринуть понятия "магии", то будет ясно видно, что все эти свечки не парят в воздухе, а просто-напросто стоят на Пространственных Волнах. В каком-то смысле на "ранах Вселенной". Волнами же они зовутся от того, что такое вот поврежденное пространство просто не может оставаться неподвижным. Оно вынуждено двигаться и изменяться, порождая те самые невидимые обычным глазом "волны".