Сергей Мец - Лавка дядюшки Лика

После этих слов мы с дядюшкой Ликом, совершенно растроганные, поочередно поцеловали руку синьоры Савио и обнялись с ней. С первого же момента знакомства между нами установилось взаимопонимание и вот теперь пришло такое удивительное ощущение, будто мы были старинными друзьями. Я вспомнил, что ровно такое же чувство испытал в первый вечер знакомства с месье Фриром, когда два года назад вошел в комнату общежития, увидел его и поздоровался. Потом мы почти всю ночь проговорили, делясь друг с другом самым сокровенным, а наутро уже трудно было представить себе жизнь без этого человека. Вот и сейчас случилось так же, только теперь передо мной была прекрасная женщина, в которую я влюбился – это теперь я знал точно – с первого же взгляда, а потому мое отношение к ней имело особенный подтекст, и я очень надеялся на то, что она испытывает те же чувства о мне. «Синьора Савио приглашает нас к себе в гости, продолжить вечер» – сказал дядюшка Лик, извлекая меня из задумчивости, и я с радостью согласился, поскольку сам судорожно искал любой предлог, только бы оттянуть момент прощания.

Наша спутница жила неподалеку, во дворе старого трехэтажного дома, вход в который находился прямо напротив прекрасно сохранившегося особняка с колоннами, выкрашенного в цвет морской волны, с табличкой на фасаде, где было указано, что тут живал некогда Пушкин. Арка, ведущая вовнутрь, словно делила мир пополам и во дворе все было иным – запахи, воздух, звуки и даже стоявшая тут тишина, столь необычная в самом центре города, буквально в двух десятках метров от оживленной дороги, была тоже какой-то иной, непривычной уху горожанина.

Домик, в котором жила синьора Савио, был похож скорее на пристройку к дому, с крохотной темной прихожей, одной большой комнатой и неким подобием мансарды, куда вела довольно крутая лестница. Мансардный этаж служил спальней и кабинетом, а в комнате стоял довольно приличных размеров старинный тяжеловесный стол на квадратных ножках с великолепной резьбой, по стенам висели книжные полки, а свободные места занимали картины неизвестных мне художников. Впрочем, я был не большой знаток живописи, но то, что я увидел в жилище синьоры Савио мне понравилось, вкусы у нас, похоже, во многом совпадали – я тоже любил французских импрессионистов и русских передвижников, в особенности Серова, а тут именно такая живопись и присутствовала.

Мы расположились у стола, в удобных плетеных креслах, чрезвычайно напоминающих те, что стояли в нашем саду, и с разрешения хозяйки закурили. Синьора Савио поставила на стол легкие закуски, пузатые бокалы и бутылку… чего бы вы думали – ну конечно коньяку. Мы с дядюшкой Ликом одновременно воскликнули «О!», переглянулись, рассмеялись и в ответ на наш возглас, синьора Савио сказала: «Честно говоря, я даже не сомневалась в выборе напитка. И не потому, что в ресторане вы его выбрали, нет, просто я откуда-то знаю, что вы предпочитаете именно коньяк, и вот подтверждение моих мыслей».

Судьба

Было уже далеко за полночь, когда дядюшка Лик встал и прежде чем попрощаться с нами, взял руку хозяйки в свою и глядя ей прямо в глаза, спросил: «Я очень рад за вас, но знаете ли вы, синьора Савио, что вам уготовано? Вы же умница и провидица, должны знать, вот почему я и задаю этот вопрос – готовы ли вы?» Синьора Савио только слегка улыбнулась в ответ, и произнесла всего одно слово: «Знаю!»

Эта женщина была из той породы людей, что всегда играют роль второго плана, как кажется всем, и их обычно почти не замечают, но стоит придти тяжелым временам, счастлив тот человек, рядом с которым есть такие как синьора Савио. И когда вновь на горизонте появляется солнце удачи, достаточно только бросить взгляд в прошлое, в те темные времена, которые с таким трудом удалось пережить, как становится предельно ясно, чья это заслуга, кого по-настоящему надо благодарить за то, что ты выдержал, не сломался, преодолел. Дядюшка Лик молча поцеловал хозяйку в лоб, сказал «провожать не надо», вышел в прихожку и закрыл за собой дверь в комнату. Вскоре хлопнула входная дверь, я усмехнулся про себя, вспомнив трюк, что он показывал в одной из наших предыдущих поездок, и представил, как в этот самый момент дядюшка Лик устраивается поудобнее в своем любимом кресле у хауза и затевает неспешную беседу с мистером Пиком и месье Фриром, который сегодня наверняка останется ночевать в моей комнате над лавкой.

Но это все случилось чуть позже, а когда мы только переступили порог дома синьоры Савио и принялись наслаждаться общением и дегустировать замечательный коньяк, закусывая его бастурмой, суджуком, маслинами и сыром, хозяйка попросила дядюшку Лика разъяснить смысл слов, услышанных ею возле ресторана, о том, что каждый сам управляет своей судьбой. «Я могу в какой-то части согласиться с этим заявлением – сказала синьора Савио. – Но вот теперь, после того, как столь желаемая мною все предыдущие годы встреча произошла, я не знаю ответа на вопрос: сама ли я себе ее придумала и всеми силами стремилась приблизить, или просто знала, что встреча должна произойти? А если так, от кого я могла это узнать? Согласитесь, ответить самому себе на этот вопрос не под силу ни одному человеку, вот все и руководствуются простой сентенцией, что судьба, мол, у каждого на лбу написана, и на этом успокаиваются, вопрос закрыт».