Сергей Мец - Лавка дядюшки Лика

Ехали мы довольно долго, останавливаясь и принимая «на борт» все новых пассажиров, которые покупали билеты и рассаживались на свободные места. Иногда вагоновожатый делал в микрофон объявления и из динамиков, спрятанных за панелью обшивки, по салону разносился надтреснутый голос: «Остановка Соцгород, кто спрашивал, выходить тут». Время от времени голова вагоновожатого появлялась в проеме двери его кабины, и он обращался напрямую к тем, кто при входе просил у него помощи.

Все было настолько необычно, что мне некоторое время пришлось привыкать к окружающей обстановке, к однотипно одетым и столь же однотипно реагирующим на все людям. Я четко следовал инструкциям дядюшки Лика, потому старательно делал безразличный вид, не крутил головой и не задавал вопросов. К середине нашего пути я почти совсем освоился, и стал разглядывать пейзажи за окном.

Первые несколько остановок случились в каких-то не очень привлекательных местах, лишь однажды слева открылся вид на какой-то парк с широкой лестницей, поднимавшейся вверх по склону. Вскоре по правой стороне я увидел стадион с бегающими по полю футболистами и низкими трибунами на дальней кромке. Слева потянулся довольно длинный парк за решеткой, в глубине которого из-за деревьев проглядывало мощное здание темного кирпича в несколько этажей.

Дорога стала заметно шире, количество транспорта на ней тоже, появились широкие проспекты, уходящие вправо и влево от нашего пути, архитектура изменилась, все чаще стали появляться здания в имперском стиле, а однажды на перекрестке я увидел огромный рекламный щит, на котором красовался портрет лысоватого человека с протянутой вперед рукой, сопровождаемый каким-то лозунгом, смысл которого я понять не мог. На нем было написано алыми буквами сначала слово «Навстречу», а затем римскими цифрами XXVII и еще два слова – «Съезду» и «КПСС».

Еще через пятнадцать минут вагоновожатый объявил остановку «Голубые купола», мы вышли из трамвая на пересечении двух просторных проспектов, и из-за деревьев по правую руку я действительно увидел купола, облицованные голубой плиткой, которые венчали невысокое здание, расположенное в центре длинного и широкого зеленого сквера. Мы пересекли трамвайные пути и проезжую часть дороги, и углубились в арку огромного длинного здания, во дворе которого было зелено, тихо и относительно прохладно.

Позже я узнал, что мы попали в один из самых приятных уголков города, где общую картину портили несколько двух– и четырехэтажных домов, и только длинное одноэтажное здание, разделенное на блоки, в каждом из которых проживала семья, гармонировало с окружающей действительностью. К нему мы и направились, дядюшка Лик нажал кнопку звонка, расположенную справа от калитки одного из центральных блоков здания, и через некоторое время мы уже сидели на кухне и разговаривали с гостеприимным хозяином, оказавшимся одним из главных букинистов города.

Дядюшка Лик представил меня в качестве своего наследника и продолжателя дел, просил не отказывать мне, коль скоро теперь я буду приезжать сюда без него, на что мы получили искренние заверения, что меня тут ждут в любое время и с большой радостью. Затем мой спутник преподнес хозяину несколько пачек припасенных сигарет и блок жевательной резинки, сообщив, что к нему якобы приехали знакомые из-за границы, привезли подарки, и он рад поделиться ими с таким замечательным человеком, своим прекрасным поставщиком и коллегой по увлечению собирательством книг.

Хозяин горячо поблагодарил дядюшку Лика, распечатал пачку сигарет, закурил одну, с неподдельным удовольствием затянулся и зачем-то сообщил нам, что отдаст блок жвачки своему сыну. Что вскоре и сделал – через несколько минут хлопнула входная дверь и в комнату вошел симпатичный юноша лет семнадцати, вежливо поздоровался с нами, поблагодарив за такой хороший подарок. Теперь я знал всех, с кем мне придется иметь дело в будущем, пожелай кто-то из клиентов лавки приобрести какую-нибудь из редких книг, когда-либо выпущенных в этом регионе, и пора уже было приступать к делу.

Услышав просьбу, с которой мы к нему заявились, хозяин вышел в соседнюю комнату, а затем принес книгу в твердом коричневом переплете с бежевым корешком, на обложке которой была изображена какая-то красочная сценка со странными персонажами, видимо соответствующая одной из глав, но, к слову, рисунок был красивым. Передавая книгу дядюшке Лику, хозяин, надо сказать, не скрывал своего удивления и заметил, что эту книжицу мы могли купить в любом профильном магазине, на что дядюшка Лик со смехом ответил, мол, это был просто предлог, чтобы зайти в гости, а заодно и представить своего спутника, и указал жестом на меня.